Неудачник

Само кладбище лишь символ. Все гробы пустые, Охотники до старости редко доживают. А если и доживают, то предпочитают быть похороненными в иных местах. Чтобы не занимать слишком много места, надписи на могилах постепенно меняются. Если род погибшего прекращается или никто более не посещают могилу, то на её месте появляется новая. А как память о каждом из нас остаётся Чёрная Плита, заполненная именами мертвецов.

Не став надолго погружаться в депрессию, я быстро покинул пустые могилы родителей и продолжил прогулку по южному городу. Эта часть Артанума очень красива. Впрочем, иной она быть и не может, глаз путешественника должен радоваться. Просто обязан. Иначе зачем он тут нужен вообще?

Вокруг шумно. Слишком шумно. Я вдруг осознал, что никогда не был в этой части города один, если забыть про маршрут к библиотеке. Последний раз меня сюда приводили родители. Тогда тоже было шумно. Даже очень. За столько лет привыкнув к спокойствию восточной части, я даже на несколько минут оказался сбит с толку.

Впрочем, это быстро закончилось. Никогда особенно не нравились людные места. Хотя, если быть откровенным, мне просто больше импонирует одиночество. Не люблю людей. Но сегодня эта нелюбовь отошла на второй план, уступив место новому чувству.

Мне понравилось смотреть. Смотреть за изумлением тех, кто впервые увидел Башню. Смотреть на то, как очередные туристы яростно торгуются за большой и острый клык, который торговец старательно пытался выставить частью монстра из Башни. Хотя мне было очевидно, что его просто вырвали из матёрого и старого волка.

Но больше всего привлекало веселье. Смеющиеся люди, особенно девушки. Было в этом что-то завораживающее. Правильное, я бы сказал. Впрочем, девушки мне и без смеха нравились. Не с точки зрения банальной похоти, а чисто эстетически, как приятное глазу зрелище.

Я ни с кем контактировать не пытался, а меня окружающие просто не замечали. Все были заняты своими делами, что логично. Пару раз пытались срезать кошелёк, но быстро передумывали. Некоторые торговцы видели в молодом путешественнике перспективную добычу, но тоже отступали, едва сумев разглядеть запястье несостоявшейся жертвы. К Охотникам лезть не принято. Да и опасно для здоровья.

Как окружающие узнавали, что я Охотник? Каждый из нас при рождении получал особую метку на запястье. Её нельзя стереть или смыть. При потере руки она просто переместится в другое место на теле. Надпись на языке, известном только богам. Изящная вязь нечитаемых букв, напоминающих своим видом волны. Те, с кем общались боги, утверждали, что это данное небесами имя и название твоей силы. Охотникам запрещалось скрывать эту часть тела.

Каждый из нас имел три имени. Дарованное при рождении, присвоенное в Гильдии и имя, принадлежащее силе. Второе и третье почти всегда совпадали, но бывали и исключения. Одним из них являюсь я, например. Как правило, Охотники предпочитают пользоваться вторым. Изредка третьим. Но первым- почти никогда. Считалось, что Башня не может забрать твою жизнь, если не знает имени. Суеверие, конечно, хотя и довольно плотно сросшееся с культурой.

А вот я, если честно, как раз предпочёл бы пользоваться настоящим, как делает Эмантис. Гильдейское мне не нравится по понятным причинам, а имя моей силы больше звучит как издевательство. Однако, в противовес этому желанию, я никому не представляюсь настоящим именем. Это тоже как своеобразный символ, помогающий удержать разум в равновесии.

Моя сила- Безграничный. Человеческое тело имеет условный предел. Насколько быстро способен бежать обычный человек? Сколько поднимет? Как высоко прыгнет? Предел силы, скорости, выносливости, даже мозговой деятельности, они определяются телом. Даже самый тренированный и способный человек не способен за него выйти. Это чисто физически невозможно, организм подобного пережить не сможет.

Я таких пределов условно не имею. Бесконечное развитие той самой силы, скорости, выносливости. Развитие скорости реакции, да даже мозговой активности. Первая ступень моей силы носила соответствующее название Первый Предел. Я могу стать сильнее быстрее и ловчее лучшего из людей, достигшего предела во всех параметрах, в два раза. Но для этого должен пройти через тысячи сражений и тренировок. Чтобы достичь своего Предела.

Мало кто способен понять, сколько тренировался человек, бежавший сорок пять километров в час. Именно такой рекорд зафиксирован Весельчаками на Арене во время состязаний среди обычных людей. Я должен тренироваться в два раза больше. И при этом развивать вообще все параметры. Просто чтобы выжить, потому что человек без силы Охотника в Башне долго не протянет.

Звучит неплохо, учитывая рамки сражений в Башне. Но на практике бесполезно. Дело в том, что пределы любого из Охотников и без силы значительно выше обычных. Если взять максимум человека за единицу, то у Охотников он примерно полтора. А иногда и больше, зависит от направленности силы. И я со своими двумя почти не имею преимущества. Точнее, оно нивелируется силами, которые есть у всех Охотников. Кроме меня, разумеется.