Нетвой

Прыгаю Антону на шею и целую, вкладывая в поцелуй всю благодарность, хотя я действительно не понимаю, как вообще могу отблагодарить его за то, что он для меня сделал. До сих пор не верю, что он продал дом своей бабушки ради меня… От этого просто можно сойти с ума.

– Оль, а ты хочешь свадьбу? – спрашивает Антон внезапно, когда мы садимся в машину, чтобы ехать в спорткомплекс. Качаю головой. Что-что, а свадьбу я не хочу точно. Была уже одна, пышная, и какой от нее толк? – Тогда мы можем расписаться через три дня, когда вернусь. Через три часа у нас автобус, сегодня, завтра, послезавтра, и на четвертый день утром мы возвращаемся. Тогда и поженимся, а? Папа по своим каналам пробил, все быстро сделают в порядке исключения, у него там тоже какие-то знакомые. Как ты на это смотришь?

– Как на что-то прекрасное, – отвечаю, сама себе не веря. Через три дня снова стану женой…

Антон заставляет меня позвонить Ярославу. Точнее… он просит позвонить самому, но я ему не разрешаю, поэтому он просит звонить меня, чтобы закрыть вопрос с его маразмом по поводу суда и желания отобрать ребенка.

– Не иначе снег пойдет, что ты сама звонишь мне, – отвечает Ярослав. Его голос разносится на весь мой кабинет – я включила громкую, – и кулаки Антона снова сжимаются. У него рефлекс. Как только голос Ярослава звучит где-то рядом, у Антона поднимается злость в крови. – Хочешь похвастаться, что закрыла долг? Похвально. Надеюсь, ты не убила никого за эти деньги.

Конечно, он знает. Действительно мониторит все, что со мной происходит. Маньяк.

– Звоню сказать, что выхожу замуж, Ярослав, – говорю делано спокойным голосом, хотя сердце стучит уже где-то в глотке.

– Что?! – он рычит от злости. – За кого?

– За любимого человека. За того, кто никогда не будет меня шантажировать и обижать. Оставь меня в покое, Ярослав. Оставь нас в покое. У тебя больше ничего на меня нет. Долг я закрыла, муж у меня с квартирой и машиной, работаем мы оба, ребенок занимается спортом, он счастлив и доволен, растет и развивается. Суд не встанет на твою сторону, сколько бы ты им ни заплатил, а Матвей никогда не согласится жить с тобой. Ты сам профукал возможность быть хорошим отцом, хотя до прошлого года ты действительно им являлся. Но не сейчас. Просто оставь нас. Найди себе любимую девушку и оставь нас в покое, я тебя очень прошу, Давыдов.

Он молчит порядка двух минут, слышно, как тяжело дышит. А потом до слуха доносится словно зверское рычание, и вызов обрывается.

– И что это значит? – спрашивает Антон, наклоняясь и целуя меня в макушку. Страха совсем нет больше.

– Это значит, что Давыдов принял поражение. Просто… ему нужно время, чтобы смириться.

– Так мы победили? – спрашивает Антон с улыбкой, а потом поднимает меня на руки и кружит по кабинету, зацеловывая щеки. – Люблю тебя умереть просто как сильно!

– И я тебя люблю, Тош, – говорю шепотом первый раз признание вслух, и улыбка Антона растет еще шире. – Сильно.

Глава 38 Антон

Никогда еще отъезды на игры в соседние города не казались мне такими долгими. Кажется, всего три дня, а на деле целая вечность.

Каждый вечер, когда у нас заканчиваются все тренировки, мы болтаем с Олей и Матвеем по видеосвязи, и когда они оба говорят, что скучают по мне, я улыбаюсь как придурок, даже пацаны надо мной ржут.

А мне хорошо. Месяц назад дерьмово было, а сейчас хорошо очень. Все быстро у нас случилось, спонтанно, но не менее сладко и крепко, чем у пар, которые по полжизни вместе.

Завтра утром отъезд, мы выиграли оба матча и едем домой с хорошей позицией в турнирной таблице. Собрались толпой в холле гостиницы и орем песни, у нас Серега на гитаре умеет, кайфово так. Не хватает только Крохи под боком. Хотя она на связи, как и Лиза с Алисой, как жены и девушки еще некоторых парней.

Подпеваю любимую всеми «Батарейку», а сам думаю, что наша с Крохой никогда не сядет. Мы в самом начале нашего пути прошли столько всего, что это зарядило нас на долгие-долгие годы. Я даже не думал, что так можно хотеть кого-то видеть рядом с собой, трогать постоянно, обнимать без конца. А оказывается, так можно. И чувство совсем охренительное.

Отключаю Кроху, когда она уходит укладывать Матвея, и допеваю со всеми последние строчки песни, а потом, в секундной тишине, когда все переваривают кайф от песни и думают, что сыграть следующее, говорю:

– Мужики, а я женюсь завтра.

– Что? Чего? На ком? Как это? – оживает толпа разными голосами. Одним предложением толпу взрослых спортсменов с толку сбил.

– На Ольге Сергеевне, – улыбаюсь, и практически вся команда смотрит на меня с округлившимися глазами и открытыми от шока ртами.

– А я думал, к ней Леха яйца катает, – говорит Димон, наш вратарь, и я с трудом удерживаю на лице улыбку. Даже тот факт, что Оля завтра станет моей женой, не помогает моей ревности ни на долю.

– Не-не, – ржет Леха и качает головой, – Лехе уже не надо. Совет да любовь.

– А на свадьбу позвать, Коваль, что за кидалово? – спрашивает Сава и бросает в меня подушкой.