Нетрацы. Тетралогия

Пилот щелкнул тумблером автопилота, расстегнул ремни и выбрался из кресла.

– За мной в салон, – скомандовал разведчик, отступая спиной в узкую дверь кабины.

Пилот шагнул в десантное отделение и, увидев трупы, остановился.

– Садись и пристегивайся ремнями, если хочешь жить, – прозвучала следующая команда.

Когда приказ был выполнен, Каянов выстрелил гаюну в грудь.

– Зачем? – спросил Сан‑Ком.

– Принимайте командование, капитан, – проговорил советник. – Он все равно был не жилец. Занимайте кресло пилота, мы сейчас начнем заключительную игру.

Дождавшись, когда Сан‑Ком устроится в пилотском кресле и, отключив автопилот, рулями слегка качнет шаттл, разведчик скомандовал включить громкую связь.

– Говорит шаттл с крейсера «Паутоло», прошу выйти на связь О‑Кона.

Вызов пришлось повторить дважды, когда несущая частота прохрипела голосом старого контрразведчика.

– Какого туфола ты шумишь в эфире? Головку перемкнуло от тряски?

– Ты меня подставил, дружище, или у тебя крупно течет.

– Это ты о чем?

– Меня едва не стерли. В охране оказались люди с другой стороны.

– Я рад, что ты выкрутился. Не беспокойся, мы тебя доведем и посадим отсюда.

– Рапса лысого вы меня теперь увидите. И не вздумайте искать. Я сам выйду на связь.

Каянов сделал знак, и Сан‑Ком отключил передатчик.

– Куда теперь?

– Снижайся, и идем к городу. Выбери площадку где‑нибудь в промышленной зоне. Действуй быстрее, нам не нужны на хвосте топтеры.

Шаттл лег на крыло и, резко снижаясь, полетел к городу, виднеющемуся на горизонте.

– Разгрузочная площадка между цехами подойдет? – спустя несколько минут спросил он, кивая в лобовое стекло.

– В самый раз, – приглядываясь через его плечо, ответил разведчик, – только крутнись на ней. Нам нужно побольше разрушений, пыли и как можно меньше свидетелей.

– Будет исполнено, советник, – ответил пилот.

Посадку имперец выполнил идеально. Шаттл был не предназначен для таких маневров, но за его штурвалом сидел явно выдающийся пилот. Два маршевых, два тормозных и четыре двигателя вертикального взлета работали одновременно, постоянно изменяя векторы тяги и мощность. Стены цехов, между которыми космический челнок исполнил свой танец, рухнули, образовав непроницаемое облако пыли. Дополнительную завесу выполнил мусор, в большом количестве захламлявший площадку.

– Слава Гору, мы, кажется, ничего серьезного не повредили, – проговорил Каянов. – Ты просто идеальный пилот, но у меня еще одна просьба.

– Что ты хочешь? – выбираясь из кресла, спросил Сан‑Ком.

– Поставь шаттл на самоликвидацию минут через десять, когда нас уже здесь не будет.

– Без проблем, – ответил космолетчик и надавил на большую кнопку под подлокотником кресла.

– Тогда пошли, больше нам тут делать нечего, – проговорил советник.

Сбежав по трапу, они окунулись в пылевой туман, но, похоже, разведчик еще до посадки наметил путь отступления, уверенно побежав в северном направлении. Добравшись до остатков разрушенной стены, он пошел вдоль нее, высматривая что‑то на земле.

– Что ты ищешь? – прохрипел, пытаясь дышать через рукав мундира, имперец.

– Где‑то здесь должен быть люк, ведущий в подземные коммуникации, – кашляя, ответил Каянов.

– Ищи быстрее, а то он может нам не понадобиться. До взрыва осталось три минуты.

– Я же сказал – десять.

– Конструкторы шаттла решили, что пяти вполне достаточно. Не найдешь, нас не найдут тоже, но радоваться будет некому.

– Ну наконец‑то. Открывай, – отодвигаясь в сторону, потребовал Каянов.

Сан‑Ком согнулся, подцепил край люка концом абордажного ножа и сдвинул крышку.

Каянов прыгнул в люк и уже в полете схватился за вбитые в стену скобы руками. Дно колодца терялось в сумраке подземелья.

Имперец такими навыками не обладал. Протиснувшись через металлический обод, он потянул на себя крышку люка, и, как только она с лязгом легла в пазы, сверху прогремел оглушительный взрыв.

Стены колодца заходили ходуном. Разведчик не удержался за скобу и сорвался вниз. Пролетев добрых пять метров, он удачно приземлился на полусогнутые ноги и, гася инерцию, скатился в кувырок. Невдалеке что‑то грузно упало, и темноту прорезала отборная имперская брань.

– Вы живы, ваше величество? – спросил Каянов.

– Буду тебе в кишечник, полковник, – донеслось из темноты. – То аккуратно садись, то взрывай. Теперь в какую‑то яму засунул.

– Судя по цветистости выражений, которые использовало ваше величество, тут нам самое и место. По дворцовым коврам позже ходить будем. Я в таких катакомбах десять лет жил, и ничего со мной не случилось.

– Здесь же, наверно, базамы водятся.

– Крыса – друг человека. Животное чуткое, а главное, очень умное. У меня из них собственная армия состояла.

– Расскажи это своей бабушке, полковник.

– Вы решили меня списать? Я вам больше не нужен?

– Я сказал не в том смысле, что отправлю тебя к бабушке.

– Весьма благодарен, адмирал, – язвительно проговорил Каянов. – Что прикажете?

– Пошли отсюда и побыстрее. Здесь воняет.