Нетрацы. Тетралогия

«Ну вот, опять села в лужу», – мелькнуло у нее в голове, когда забрало шлема было опущено и в зеленоватом свете прибора ночного видения перед ней распахнулся ночной ландшафт безжизненных песков, несущихся навстречу и пролетающих мимо по борту.

Управляя песчанкой, Шаман строго следил за показаниями пройденных километров, чтобы не выпрыгнуть за пределы стен условного коридора. В нужном месте совершал поворот, пролетал отмеренные километры и вновь поворачивал. Он не боялся пропустить что‑нибудь значимое, так как камера машины фиксировала все гораздо дальше, чем видел он сам и к интересующему отрезку пути можно было всегда вернуться.

– Свет справа девяносто, – достаточно профессионально, но несколько нервно в повышенной тональности подала сигнал Сирена.

– Ну что ж, давай посмотрим, – сбрасывая скорость и закладывая крутой вираж, проговорил командир.

Они не стали близко подходить к объекту. Оптика приблизила к ним освещенные ярким светом знакомые металлические фермы. Вот он модуль по добыче и переработке тинала.

– Наглецы. Даже светомаскировку не соблюдают, – выдала свое мнение Сирена.

– Ничего. Недолго им осталось, – поддержал ее Шаман и вновь вернул машину на маршрут.

Еще через час они зафиксировали другой модуль слева, но тоже не стали сближаться с ним. Постепенно ландшафт за бортом машины стал меняться. Мелькающие по бортам барханы стали более низкими, а вскоре и совсем исчезли. Впереди, насколько хватало мощности оптики, раскинулось каменистое плато. С левого края обрамленное невысокой цепью старых разрушенных гор, а справа так же уходящее за горизонт. Гигантский каменистый стол без единого кустика. Огромнейшая пышущая жаром сковородка, когда Хохайя выходит в зенит.

Здесь не могло быть ничего интересного, но Шаман решил подняться на невысокий скалистый барьер слева и осмотреть равнину сверху, а если это будет возможно, то заглянуть и по ту сторону горной гряды.

Несколько отклонившись от намеченного маршрута, песчанка хищным скатом неслась над равниной, стремясь побыстрее достичь намеченной цели. Проскочив невысокую седловину, машина оказалась в каменном мешке. За первой грядой располагалась вторая, и машина, послушная руке водителя, свернула и пошла между ними. Скорость пришлось резко снизить. Мощный каменный выступ по курсу – это не песчаный бархан, если зацепишь бортом, легким испугом не отделаешься.

– Смотри внимательно, – проговорил Шаман. – Нам нужна хорошая пещера, чтобы спрятать катер.

Они пролетели еще минут двадцать, когда Сирена крикнула:

– Есть пещера, командир. Справа семьдесят.

– Не кричи. Вижу.

Сбросив скорость и развернув машину, нетрац двинул ее в указанном направлении.

Пещера была огромной. Песчанка на малых оборотах двигателя вползла внутрь, и Шаман включил сонар, ощупывая стены и определяя ее размеры. Свод был крепок, без единой трещины, что позволяло ввести и вывести катер без боязни его обрушения. Управляемая твердой рукой песчанка заскользила по периметру. В стенах они обнаружили еще несколько проходов, тянущихся в глубь горного массива. Останавливаясь и осматривая их, не нашли никаких следов присутствия человека или других существ.

– Именно то, что нам надо, – подвел итог осмотра пещеры Шаман.

– Будем перегонять сюда катер?

– Обязательно, и не позднее чем завтра. Когда мы начнем работать и гаюны поймут, что их спокойная жизнь кончилась, перегнать его сюда будет невозможно. Давай садись. У нас еще есть немного времени, надо осмотреться вокруг.

Песчанка вылетела из пещеры и они прошли по этому своеобразному коридору между гор еще с десяток километров. Кроме мертвых скал и еще двух пещер, не обнаружили ничего достойного пристального внимания. Мертвый мир, выжигаемый в дневное время местным светилом, действовал на Сирену угнетающе.

– Я бы не хотела тут жить, – поддавшись навеянному воздействию безжизненной обстановки, призналась она.

– Базу мы тут устраивать не будем, – успокоил девушку Шаман. – А вот осмотреться вокруг более тщательно придется. Ты ощутила давление на психику. Тебе хочется побыстрее покинуть это место.

– Да это так, – с вызовом призналась командиру в своей слабости девушка. – Я, наверное, не подхожу для такой работы и до сих пор не понимаю, почему вы выбрали именно меня.

– По двум причинам и одну из них я тебе сейчас назову. Ты – моя лакмусовая бумажка.

– Что? – Сирена попыталась что‑то сказать, но от возмущения потеряла дар речи.

Шаман между тем спокойно продолжал, глядя вперед и уверенно ведя машину: