Нетрацы. Тетралогия

– Это одна из шахт для ремонтных бригад, но я вычистил ее из памяти их копайзеров. Сверху старая водонапорная башня. Крыша вся в дырах, но имеет четыре смотровых окна. Можно ставить генератор в любом направлении. Прием сигнала будет отличный. Отраженный сигнал тоже глушиться не будет.

– Отлично, только Шаман приказал, чтобы о нашем генераторе гаюны ни сном ни духом. Самоликвидатор тут не поможет.

– О самоликвидаторе речи нет. Мы подвешиваем генератор на одной из балок над колодцем и фиксируем его направление распоркой. В шахту сбрасываем второй конец каната, на котором он висит, и крепим его. Как только генератор отработает, мои малыши перегрызут канат и генератор окажется внизу, а утащить они его могут в любое место.

– И что от него останется после падения с тридцати‑сорока метров?

– Ничего с ним не будет, внизу сетку натянем. И то и другое я прихватил.

– Хорошо, полезли, но если разобьется, ремонтировать будешь ты.

Каянов молча ухватился за скобу на уровне головы и, как опытный матрос по трапу, быстро побежал вверх, вскоре скрывшись в темноте. Следом за ним змеился тонкий капроновый трос, конец которого он успел привязать к нижней ступени. Колдуну ничего не оставалось делать, как следовать за проводником, поправив лямки рюкзака с генератором, укрепленным на спине.

Внутри трубы скобы отсутствовали, а в ее стенках были выдавлены достаточно удобные карманы для захвата пальцами и постановки ноги. Вскоре оба оказались в чердачном помещении башни.

Выбрав направление создания отражающего поля, они начали искать цель для проверки работы генератора.

За два дня пребывания на Портейне Колдун еще ни разу не видел города, все время находясь в его подземелье. Улицы и дома представляли собой жалкое зрелище. Серые унылые стены, фасады, которых несколько десятилетий не касались руки людей. Осыпавшаяся штукатурка, разбитые окна, местами провалившиеся крыши, сорванные или висящие на одной петле двери подъездов. Заколоченные витрины магазинов, и они же, зияющие темными проемами, оскалившиеся острыми осколками стекол. Валяющиеся на тротуарах, сорванные с креплений трубы водостоков и осколки кирпича, упавшие с фронтонов зданий. Вид улицы нагонял тоску. Порывы ветра гоняли по ней обрывки бумаги, пластиковые бутылки и сухую листву.

Похоже, квартал был нежилой. Изредка по улице торопливой походкой проходили геммы. Они мелькали какими‑то бестелесными тенями. Сгорбленные фигуры в серых плащах с наброшенными на голову капюшонами.

– Давай проверим вон на том штурмовике, – предложил Каянов, указав на автомобиль со сдвинутым обтекателем кабины, движущийся по площади в километре от башни.

Колдун отбросил навеянное улицей уныние, пощелкал верньерами фокусировки и, включив генератор, стал внимательно наблюдать в бинокль.

Несколько секунд ничего не происходило. Вдруг тело гаюна безвольно упало на руль. Машина, свернув с дороги, ударилась о стену дома и остановилась.

Инженер выключил генератор.
Штурмовик очень быстро пришел в себя. В окуляры бинокля было отчетливо видно, как он, откинувшись на спинку сиденья, с удивлением на лице оглядывался по сторонам. Выйдя из автомобиля и слегка покачиваясь, осмотрел повреждения. Машина ехала медленно и от удара серьезно не пострадала. Гаюн вернулся в салон, еще немного посидел и, окончательно придя в себя, уехал.

– Отлично, – оценил работу генератора Каянов. – Он наверняка подумал о случайной потере сознания.

– Крис, если мы будем возвращаться по прямой от рудника, с какой стороны нам придется подходить к городу?

– С северо‑западной.

– А посадочные тоннели на востоке.

– Да, ты прав. Придется лететь над городом.

– Запомни. Я устанавливаю отражение в сторону моря. Это строго на запад. Феора стоит почти на мысу. С трех сторон вода. Мы подойдем к городу с северо‑запада, потом двинемся на юг и, уже идя над водой, повернем строго на восток.

– Зачем ты мне это говоришь?

– Мало ли что может случиться. У нас есть зона, в которую можно втянуть истребители, если нас засекут. Они падают. Мы отрываемся от преследования. Где нас искать никто не знает.

– Вот все сам и сделаешь. Пилот из меня не очень.

– Ты это должен знать.

– Хорошо. Я запомнил. Если ты все настроил, то нам пора уходить. Делать тут больше нечего.

Они медленно спустились к началу трубы, где Каянов натянул над ее отверстием тонкую нейлоновую сеть. Достав свой знаменитый свисток, он начал выдувать из него мелодию, не слышимую человеческим ухом. Уже через пару минут между ногами диверсантов замелькали мохнатые тени. Разведчик наклонился и какое‑то время общался со своим воинством.

– Пошли, – проговорил он, разгибаясь. – Они сделают все как надо.