Нетрацы. Тетралогия

– Вы, кажется, уже основательно запутались. Не хотите ли прочистить мозги? – И Колдун достал из‑под подушки свою знаменитую фляжку.

– Благодарю, нет, – отказался Самум.

– Ну тогда я выпью за просветление ваших голов, – проговорил инженер, прикладываясь к горлышку.

Дверь открылась и в палату зашел санитар крепкого телосложения.

– Как себя чувствуем, – оглядев лежащих, спросил он.

Шаман медленно приподнял руку и показал большой палец.

– Ну и отлично, – среагировал на жест санитар. – Что‑нибудь принести?

– Нет, спасибо, – ответил Самум.

Санитар отвернулся, открыл крышку прибора, висевшего на стене, и, пощелкав чем‑то, захлопнул ее.

– Санобработка, – пояснил он. – Выздоравливайте.

Он успел повернуться к двери, когда фляжка Колдуна с огромной силой ударила его в затылок и так и осталась торчать в нем. Человек оперся лбом о дверь, сполз вниз и остался лежать без движения.

На секунду в палате установилась полная тишина, а потом Шаман с Самумом вскочили и, ничего не понимая, переводили взгляды с лежащего санитара на Колдуна.

– Полная санобработка, – проговорил инженер, поднялся, подошел к стене и открыл дверцу прибора, закрытую пару секунд назад санитаром. – Прошу ознакомиться, – произнес он, оборачиваясь. – Топокал. Самый мощный жидкий успокоитель. Нас хотели зачистить, командир.

Шаман с Самумом увидели внутри медицинского прибора сиротливо лежащую стеклянную пробирку, наполненную серой жидкостью. Из черной пробки торчал двухсантиметровый усик антенны.

Психолог наклонился, пошарил в карманах белого халата санитара и осторожно вынул обыкновенную ручку с кнопкой для выдвижения стержня на колпачке.

– Аккуратнее, Боря. Кнопочку не трогай, – посоветовал Колдун. – Положи эту штучку на кровать. Так оно спокойнее будет.

– Как ты его вычислил, – спросил Шаман, когда дистанционный пульт подрыва лег на мягкое одеяло.

– Повезло. У меня в часах вмонтирован газовый анализатор. Только собирался сделать второй глоток, а тут циферблат засветился голубым. Откуда, думаю, топокал принесло, а этот, – он кивнул на труп санитара, – уже уходить собрался, вот и пришлось фляжкой воспользоваться.

– А поаккуратней нельзя было? – спросил Самум.

– Обязательно, но в следующий раз, – ответил Колдун и, наклонившись, выдернул фляжку из черепа лежащего минера. Донышко посудины имело стальной шип, длиной в десять сантиметров.

– Зеркало, – проговорил Шаман. – Нас хотели зачистить. Кто ответит почему?

Колдун с Самумом молча смотрели на командира.

– Быстро к Сирене. Только осторожно, ее палата тоже может быть заминирована. Я думаю, ее не будет, но если застанете, ведите сюда. Самум, возьми парализатор. Да не бегите по коридору, вы раненые.

Когда диверсанты вышли из палаты, Шаман через охрану связался с Лузгиным.

– Сергей Иванович, ваше присутствие обязательно. Высшая категория приоритета.

– Буду. – И ничего не спрашивая, Лузгин отключился.

Шаман присел на кровать и за три минуты отсутствия посланных за Сиреной сложил разрозненную мозаику случайностей в стройную картину, подкрепленную фактами.

– Там труп медсестры, – доложил вернувшийся Самум.

– И вот это, – продемонстрировал Колдун, пробирку с топокалом.

– Знаете, за что нас хотели зачистить? – спросил Шаман и, не дожидаясь ответа, проговорил: – Только мы трое знаем, что кристалл где‑то здесь и мы будем его искать.

– Как ты ее вычислил? – спросил психолог.

– И почему она не зачесала нас под ноль раньше, – в унисон поинтересовался инженер.

– Понятно, что она не агент гаюнов, – начал Шаман.

– Она – разведчик предателей Союза, которые готовы ударить в спину, – ответил Самум, – а это даже страшнее.

– Верно. Но будучи патриотом своего народа, узнав о предательстве, не одобряет этого. Она не фанатичка и не захотела иметь на своих руках нашей крови. Девочка была не против, если бы нас захватили и убили гаюны, но не хотела делать это сама. Получив полный пакет информации, в том числе по нуль‑транспортировке. Этим гаюны явно не делились с ее хозяевами, она подставляла нас на каждом шагу, при этом, без сомнения, желая остаться в тени и выжить.

– У меня не выживет, – мстительно проговорил Колдун.

– Я больше чем уверен, что тревога на базе дело ее рук. Скорее всего, она оставила где‑то на видном месте какой‑то предмет из нашего обихода. Скорее всего гранату. В разгрузке их пять, а я помню только четыре взрыва. Подстрелила нас с тобой тоже она, чтобы гаюнам было легче с захватом. Только тогда, когда убедилась, что мы сможем уйти с базы, она вновь появилась, для дальнейшего сопровождения и контроля. Зеркальцем отсигналила с горки, где мы. Но у полковника мозгов не хватило и он выдал ее жестом.