НеТемный 4

— А ты не страшись, бросс Малуш, — Анфим снова ворвался в мой мир грёз, — Его величество Нереус не особо вспыльчивый, с плеча не рубит. Он мудрый, сначала разберётся, и лишь потом примет решение.

Я решил не говорить, что уже давно это понял. Иначе зачем бы Нереус терпел хитрого кнеза Павлоса, который то и дело портил погоду своими скабрезными письмами другим царям? Зачем бы он спорил с нетерпеливым советником Левоном?

Только если бы кто меня спросил, то я бы не назвал это мудростью. Особенно глядя на то, что творится в Южном крае… Слишком многое Нереус спускает с рук, и эту его милосердность челядь уже давно считает слабостью, иначе бы советник Левон не пытался выкрасть последних свидетелей тут же, в царском дворе.

* * *

Мы объезжали царский дворец, скрывающийся за внутренней стеной, по широкой дуге, и его купола со шпилями всё равно были видны. Внешняя стена крепости, со множеством башен, казарм и конюшен, была намного выше.

Анфим великодушно водил рукой направо и налево, рассказывая, что я вижу на улицах. Сотенные корпуса, кузницы, конюшни и каретники, часовни светлых богов… Жилые дома чиновников и резиденции некоторых приближенных дворян.

Здание суда с высокими колоннами и с большой статуей перед ним Анфим выделил отдельно.

— Яриус? — спросил я, глядя на золотую статую грозного старца, поднимающего над головой сияющий наполированный молот.

— Да, нет бога справедливее, чем Яриус, — Анфим слегка сложил ладони, глянув наверх, — Его Око видит всё.

Я на это промолчал, но неожиданно почувствовал, как глубоко внутри, в недосягаемых мне глубинах составной души, шевельнулась инкарнация Хморока. Северный бог имел своё мнение о справедливости своего брата.

— Впрочем, я сомневаюсь, что государь будет собирать совет по такому поводу, как судилище, — маг поскрёб лоб, — Скорее, военный совет соберёт, чтобы решать, как защитить границы.

Я кивнул, хотя имел собственное мнение об этом. Как по мне, то Левон не успокоится, пока не использует всю свою власть, чтобы решить вопрос с последними свидетелями.

Но, когда здание суда осталось позади, спросил я Анфима совсем о другом:

— А почему узники-то в Южной башне?

— То есть?

— Ну, Юг — это светлая сторона. Тепло, солнце.

— Вот сразу видно, что ты бросс. А куда предложишь, на Северную? Чтобы подлые тёмные боги помогали узникам?

— Ну да, я как-то не подумал, — поморщился я.

Если б дюжинник знал, что богам на самом деле наплевать на всех этих узников… Я в этом мире всего пару недель, и то уже почти весь пантеон потратил на меня свой предел, чтобы спуститься и немного поглазеть на «личинку Хморока».

При этом они знают, что в их мир вторглась Бездна, совсем чужая богиня. Но светлые боги не явили свою мощь, не послали небесные воинства, не явились на сражение… Уверен, до этого они в дела смертных вообще не лезли сотни, если не тысячи лет.

— На северной стороне у нас храмы Яриуса и Сияны, они наша защита и надёжа, — сказал щитоносец без щита, — И тёмная муха не пролетит.

* * *

Корпус сотни Яроша можно было считать отдельной крепостью в крепости… Если бы кто надумал брать сердце Моредара силой, тот тут каждое здание было отдельной крепостью.

Были тут и ристалище для тренировок, и конюшня, и арсенальная, и даже своя небольшая кузница. Ну и, собственно, сама казарма, перед которой и остановился наш экипаж.

Когда я выбрался на улицу, то Анфим потребовал протянуть закованные руки. Кандалы с лёгким звоном были переданы помощнику, и на это недовольно кашлянули конные стражники, которые въехали сюда вместе с нами.

— Под мою ответственность, — Анфим даже не посмотрел в их сторону, потом кивнул мне идти за ним.

* * *

По широким коридорам казармы мы шли с ним вдвоём. С одной стороны, неограниченное доверие дюжинника меня приятно впечатляло, а с другой стороны, я считал это наивностью.

И дело даже не в том, что я — незнакомый бросс-преступник, который может попытаться свернуть шею старшему магу. Нет, просто я опасался, что если сейчас на нас нападут, то как раз стража бы не помешала.

Но Анфим об этом не думал. Он лишь с раздражением дёргал рукав своей мантии, которая до злополучного нападения была синей с золотой каймой. Теперь, я бы сказал, это была просто грязная тряпка.

— Мать-мать-мать! — выругался Анфим, словно наконец мог позволить себе эмоции, — Поскорее ванну бы, и нормально одеться. Чувствуя себя, словно мной полы вытирали!

Он то и дело пытался отряхнуть мантию, испачканную в грязи и его собственной крови, но делал это скорее, чтобы чем-то занять себя.

Я и сам выглядел не лучше. Хотя кожаная бронь с кольчужными вставками была повыносливее магической мантии, но она требовала серьёзной починки после кучи стрел, влетевших в меня.

— Спасибо тебе, что подсказал тогда, в таверне, спрятать одного, — вдруг, не оглядываясь, прошептал Анфим.

Я только хмыкнул. Ну, смердящий свет, это было очевидно.

— Мне кажется, ты с самого начала знал, что на наш обоз будет нападение? — продолжил он, — Я не скажу, что это подозрительно, но…

Я перебил:

— Я и сейчас его жду, это нападение.

— Почему?

— Ну, потому что ещё жив, — я пожал плечами.