Нет времени

–Это всё она…-сказал Добродедов как-то тихо и даже немного с опаской. – Я же говорю, она отлично читает мысли. –его голос опустился до шёпота. Потом он помолчал, озираясь.– Тут всё постоянно меняется. До вашего появления этого стола, двери, шкафа- ничего этого не было. Скорее всего, этого не было даже тогда , когда мы только что беседовали. А сейчас вот появилось.

–То есть все эти приборы просто перенесены сюда моментально прямо из моего кабинета наверху? И никто там ничего не заметит? Как и моего отсутствия?

–Да, именно так.

–И никто даже не вспомнит о моём существовании?

–Да.

Мне стало грустно и как-то очень не по себе. Я тут же вспомнил свои утренние надежды на очередное захватывающее вечернее самокопание на сеансе психотерапии. Образ , ставший столь близким мне за это время, теперь показался неимоверно далёким, как из прошлой жизни. Я вздохнул.

–Добро пожаловать!– раздалось сзади весёлое и жизнерадостное. Я вновь подпрыгнул от неожиданности.

–Предупреждать же на…– и осёкся, повернувшись. На меня смотрели два озорных и немигающих карих глаза. Такие далёкие и такие знакомые. И эта улыбка, ради которой можно было вприпрыжку после изнуряющей работы бежать в находившийся на другом конце станции кабинет психологической помощи. –Привет , доктор… –расплылся я в глупой улыбке.

–Привет, больной. Как ваши кошмары?

–Уже лучше, вашими стараниями.

На душе сразу стало легче. Я снова улыбнулся.

–Лиза давененько за вами присматривает.– вставил профессор.– Ваши кошмары говорят о том, что вы уже соприкоснулись с этой нашей таинственной силой. Именно поэтому они так настойчивы, и именно поэтому не помогает обычная терапия. Она сама хотела с вами познакомиться поближе, и поэтому вы здесь.

–Но где я с ней соприкасался? Я же и на Луне не так давно, и собственно самими исследованиями занимаюсь постоянно лишь с позапрошлого месяца.

–А когда начались кошмары? Ведь не сразу после прилёта?

Я подумал. Потом начал медленно вспоминать:

–Нет, не сразу. Они начались аккурат после того случая, когда у нас во время эксперимента сгорели все измерительные приборы. Тогда еще свет вырубило на половине станции, и нам здорово за это прилетело от начальства. Каким-то чудом не вырубилась станция производства кислорода и резервный генератор, а не то всем на станции пришёл бы каюк.

–А что именно вы тогда сделали?

–Мы подумали, что будет неплохо соединить фотонный ускоритель и нашу разгонную машину, а что бы разгону нашего кристалла не мешали помехи от другого оборудования, провели весь эксперимент в выносном блоке в полутора километрах от станции, сами оставаясь в лаборатории и следя за всем по приборам. Кабели туда шли от станции, но подключено все было к отдельному генератору, вот в чём штука! То есть почему вырубило электричество на самой станции, никак не участвовавшей в эксперименте, мы так и не смогли объяснить.

–А что произошло в результате эксперимента?

–А мы так толком и не поняли. Блок со всем оборудованием просто вспыхнул на долю секунды и моментально испарился, как будто его и не было. При этом мы зафиксировали такую вспышку излучений во всех известных нам диапазонах, которой не было, наверное, со времён тех страшных последних аварий на атомных станциях, когда на Земле еще использовали старую, примитивную технологию атомных реакторов и не научились получать энергию из синтеза –гораздо проще и безопаснее. Хорошо, что на станции отличная защита. Самое странное, что там неоткуда было взяться ионизирующему излучению в принципе –там не происходило никакого распада или синтеза частиц, там была лишь раскрутка обычного сверхпроводникового кристалла до максимально возможной скорости. Единственным излучателем там был кварцевый лазер, но и он не может так сильно фонить. Ну и самое непонятное было то, что после исчезновения экспериментального блока на его месте пыль и камни лежали так, как они лежали за неделю до того, как мы привезли туда его со всем оборудованием на вездеходе. Там до нас пролетал зонд и струёй от тормозных двигателей разбросал все, что лежало на поверхности, в радиусе двухсот метров. Так вот все вокруг разбросано, а на месте блока лежит как ни в чём не бывало. Мы сравнивали снимки со спутников. И по нашим приборам в высшей точке эксперимента, когда скорость кристалла была близка к половине скорости света, со временем внутри блока стало происходит сто-то странное. Оно от разных датчиков стало показываться по-разному. Причём разброс сначала составлял несколько миллисекунд, а потом дошёл до пары часов. Ну и потом, когда блок исчез, все приборы, находившиеся внутри нашей лаборатории, то есть в полутора километрах от места эксперимента, сгорели, со всей информацией и историей испытаний. Несмотря на все мыслимые и немыслимые защиты. Не сохранилось ничего, кроме наших личных наблюдений.