Нет святых в аду

— Это все? — спросила она наконец.

— Нет,— ответил я, выпустив клуб дыма.— Я изменил свое мнение просто потому, что не мог понять, по какой причине полиция решила замять факт убийства такого известного человека, как Фридман.

— А вдруг, мистер Камерон, существует причина, о которой вы даже не догадываетесь?

— Почему бы нет?— согласился я.— А вам она известна?

Вера покачала головой.

— К сожалению, тоже нет. Но я знаю Кирка Мартина и то, что большую часть доходов он получает от определенных кругов Алма-Висты.

— Иными словами, Мартин берет взятки?

— А доказательства?—улыбнулась она.— Крайне неумно утверждать такое без доказательств. Лучше скажем, что положение Мартина зависит от известных горожан, людей, которых он вызволял из различных неприятных ситуаций. В благодарность они помогают ему деньгами. Смерть Симона стала сенсацией, но, поскольку причиной ее посчитали несчастный случай, интерес к ней быстро пропал. Но если бы выяснилось, что Симон был убит, жители города потребовали бы поимки преступника и его наказания. А если бы Мартину не удалось его найти...

Вера подняла руку и предоставила дальнейшее моей фантазии. На ее пальце засверкал бриллиант величиной в солидную каплю росы.

Я затянулся сигаретой, потушил окурок и произнес:

— То есть, если бы Фридмана убили, а Мартин не отыскал бы убийцы, определенные круги позаботились бы заменить его более деятельным человеком?

— Правильно. Он понимает, что положение его ненадежно. Лучшее, что он мог сделать,— объявить причиной смерти Симона несчастный случай.

— А вы не считаете, что так и было в действительности?

— Нет, мистер Камерон.

— Потому вы и пришли в мою контору?

— Да.

— Почему вы обратились именно ко мне, мисс Ралей?

— Ваше имя фигурировало во вчерашних газетах, а еще раньше я читала заметку об одном деле, в котором вы отличились.

Она порылась в сумке и достала чековую книжку в красном кожаном переплете с вытисненными золотом ее инициалами.

— Достаточен такой задаток? — проговорила она, отрывая верхний, уже заполненный чек.

Я взял его, не посмотрев на сумму, и спросил:

— За что, мисс Ралей?

— За то, чтобы вы расследовали, что в действительности произошло с Симоном и кто виновен в его убийстве.

Я взглянул на чек. Соблазнительный задаток.

— У вас есть какие-нибудь подозрения? — поинтересовался я.

Она нахмурилась и чуть подумала, но если и подозревала что-то, то не решилась сказать.

— К сожалению, нет,— выдохнула она.— Мы с Симоном были большими друзьями, но я не знала всех его связей. Только некоторые из них.

— А были вы знакомы с Денизой Данцер?

Ее черные глаза блеснули, затем лицо стало совершенно невыразительным.

— Да, но не близко. А почему вы спросили?

Я пожал плечами и пояснил:

— Она — единственная из друзей Фридмана, о которой я слышал.

— Со мной она не дружила, если вас это интересует,— тихо заметила Вера Ралей.

— Вернемся к Фридману,— сказал я.— Почему вы так настроены против несчастного случая?

— Я очень хорошо знала Симона. Так хорошо, как только женщина может знать мужчину, которого любит,— Она вынула из сумки газету и положила ее на стол.

— И еще вот. Это сегодняшний номер «Алма-Виста пост». Прочтя заметку, я позвонила Мартину. Он считает написанное простым совпадением. Я же — нет.

Я взял газету и прочитал подчеркнутую рукой статейку. Она была коротенькая и находилась на последней странице.

«На улице обнаружен труп с несколькими пулями в груди. Убитым оказался негр по имени Рубин Сноу».

— Интересно,— произнес я.— Вы полагаете, что тут замешан убийца Фридмана?

Вера кивнула.

— Кто же он, мисс Ралей?

Я застиг ее врасплох, и потому она ответила.

Глава 4

Дом стоял на территории, поросшей нежно-зеленой травой. Участок с полгектара огораживал высокий кирпичный забор с металлическими. остриями наверху.

У массивных железных ворот с приклепанной монограммой одна створка была открыта. Я знал этот дом, хотя всего час назад выяснил имя его теперешнего владельца. В тридцатых годах здание принадлежало внезапно прославившейся кинозвезде, которая через год канула в безвестность, растратив состояние, нажитое на фильмах с ее участием. С восхищением и некоторой завистью я несколько минут разглядывал дом, затем свернул на асфальтированную подъездную дорогу.

Неподалеку от входа околачивался мужчина в поношенных джинсах и запачканной краской спортивной майке. Он смотрел на меня и, когда я приблизился, поднял руку, в которой держал кисть. Я затормозил и наконец узнал его.

— Камерон? — спросил он низким голосом.

Я выключил мотор и вылез из машины.

Он отошел от мольберта и подал мне руку. Ростом он оказался немного ниже, чем я думал, но после внимательного изучения я решил, что он ничем не отличается от себя на экране. Вероятно, ему было уже около пятидесяти, судя по лицу и фигуре. Его густые волосы по-прежнему вились. Джил Холидей по своей известности немногим уступал Богарту, Джеймсу Кагнею и Лэду. Он взял со стола другую кисть, лежавшую среди кучи выжатых тюбиков с красками.