Нет святых в аду

Хельга, видимо, не страдала. Она была мертва. Радом валялись осколки винной бутылки, разбившей ей лицо и голову. Ее глаза уже не излучали хитрость. Круглые и безжизненные, они устремились в потолок, покрытый плесневыми пятнами, которых они уже не замечали.

До сей поры убийца не трогал лишь Хельгу. А теперь именно он, Хенсон, привел его к ней.

— Простите меня!— пробормотал он.— Поверьте мне, Хельга, я очень огорчен!

Глава 18

Миновали один день и одна ночь. Начиналась новая ночь, и кошмар продолжался. С темными кругами под глазами, умирающий от усталости и бессонницы, Хенсон проник в их с Ольгой дом. Он поглаживал руками мебель, переставлял фарфоровые безделушки, рассматривал посуду и серебро, собранные Ольгой.

Ему казалось странным, что он до такой степени был слеп все это время. Он подошел к окну и, откинув шторы, начал высматривать на слабо освещенной улице мышеловку, расставленную полицией. Если она и существовала, то он ничего не увидел. Полицейские привыкли к таким занятиям. Они отлично знали свое дело.

Он снова опустил штору и набрал телефон Эгдеворт-Бич. На сей раз человек, которому он звонил, сам подошел к аппарату.

— Да?

— Говорит Ларри,— произнес Хенсон.

В голосе его прозвучало удовлетворение. Наступило долгое молчание. Потом его собеседник на другом конце провода глубоко вздохнул.

— Откуда вы звоните?

— Из дома.

— Из вашего дома?!

— Да, из моего.

— Дурак! Гнусный кретин! Я думал, что вы теперь в Мексике!

— Так вот, меня там нет! Мне нужно повидать вас.

— По какому поводу?

— Объясню при встрече.

Собеседник испустил хриплое проклятие.

— Вы окончательно сошли с ума! — прорычал он.— С какой стати я к вам поеду? Я немедленно сообщу полиции, где вы находитесь!

— Так поспешите же, — усмехнулся Хенсон и первым повесил трубку.

Потом он возобновил свою прогулку по дому. Пепельницы были полны окурков. На кухонном столе стояли две пустые бутылки из-под виски и два стакана, на одном из них сохранились следы губной помады. Следовательно, Джим неплохо провел отпущенный ему отпуск, прежде чем вернулся в свою часть.

Хенсон поднялся на второй этаж и вошел в комнату молодого человека, который стоил ему стольких лет жизни.

Ольга содержала комнату в том виде, в каком ее покинул Джим, уходя в армию. Его теннисные ракетки по-прежнему висели на стене, рядом с дипломом об окончании колледжа. В углу дремала под слоем пыли коллекция мячей для гольфа в кожаных футлярах. По мнению Хенсона, Джим ни за что не сумел бы пройти восемнадцать лунок. Джим предпочитал другие деревенские удовольствия. Он интересовался играми более интимными, проходящими преимущественно в кровати. Хенсон вспомнил о двух или трех грязных историях, в которые попадал парень, и о том, что они стоили ему и Ольге стольких денег, что они даже не говорили о них друг с другом.

Он пересек коридор и вошел в комнату Ольги. Он не чувствовал никакой печали, никакого сожаления. При ее жизни он был равнодушен к ней, а мертвую презирал за все, что она сделала. Однажды она ему заявила: «Я беременна». И он, болван этакий, женился на ней.

Он заглянул в шифоньер. Ее меховые манто хранились в холодильнике, но шкаф ломился от платьев, костюмов и воздушных пеньюаров. Он покраснел, поняв, что многие вещи видит впервые.

Потом он отправился изучать содержимое ящиков комода. Они были набиты нижним бельем и ночными одеяниями, созданными для того, чтобы выгодно подчеркнуть все интимные части тела. Ольга, скромная Ольга! Ольга, которая так стыдливо пряталась от... собственного мужа!

Хенсон задвинул ящики и, спустившись вниз, уселся в гостиной. Счастье могло повернуться к нему, а могло и отвернуться. Но в любом случае обратной дороги не было. Он оказался на отправном пункте, когда ему позвонила Ванда, Недоставало только снова включить телевизор, чтобы посмотреть фильм о любви директора школы и плоской, как доска, героини.

Полулежа в кресле, он закрыл глаза. Хенсон ждал, что человек, которому он звонил по телефону, постучит в парадную или служебную дверь. Он не сомневался, что тот придет. Взятый в тиски обстоятельствами, ошеломленный звуком голоса Хенсона, которого считал мертвым, преступник не имел Другого выбора.

Прошло полчаса, потом час. Хенсон уже начал думать, что переоценил себя. Убийца был умен и отважен. Он захватил более полумиллиона долларов и мог спокойно исчезнуть с горизонта. А если он решил остаться здесь, чтобы все отрицать? Что Хенсон сможет доказать в одиночку? Мать Ольги умерла.

В доме царили молчание и сумерки. Он с трудом принуждал себя не спать. Поднявшись с места, Хенсон отправился зажечь торшер около телевизора.

Когда он снова усаживался, послышался скрип половиц в холле. Волосы зашевелились у него на голове: кто-то вошел в дом. Хенсон оперся на подлокотники и произнес:

— Добрый вечер, Джек! Я жду вас!

Хелл опасливо переступил порог комнаты. Он был без шляпы и в смокинге с поднятыми шелковистыми отворотами, которые скрывали белый пластрон его рубашки. Его голубые глаза неестественно блестели. На носу у него был наклеен пластырь, а на лице виднелись ссадины.