Нет святых в аду

Хенсон очень обрадовался неожиданному развлечению, хотя и не представлял себе, кто мог его навестить. Наверняка либо молодой адвокат, либо лейтенант Эган. Но Эган держался по ту сторону баррикады. Если Хенсона сочтут виновным в одном из инкриминированных ему преступлений или во всех трех, Эган определенно получит повышение. Но во время их последней беседы у Хенсона создалось впечатление, что Эган не слишком уверен в предъявленных обвинениях. Конечно, полицейский не поддерживал версию Хенсона, но он был умным человеком и, если порученное ему расследование могло привести человека на электрический стул, хотел, чтобы преступник действительно заслуживал подобной участи. Он желал спокойно спать по ночам впоследствии. Три пункта беспокоили Эгана: безупречная, без единого пятнышка репутация Хенсона, деньги, которые до сих пор не обнаружились, да еще кое-что, о чем Эган умалчивал. Он почти ежедневно виделся с Хенсоном. Вопросы, которые он задал ему, могли бы уже составить целый том.

Хенсон шагал впереди охранника.

— Кто там пришел ко мне?—спросил он.

— Посмотрите. Это весьма влиятельный человек.

Хенсон не увидел ни адвоката, ни Эгана. Он открыл дверь приемной, и ему навстречу поднялся Джек Хелл.

— Салют, Хенсон! — произнес хозяин «Инженерного атласа».— Если бы я рассказал, чего мне стоило попасть к вам, вы бы не поверили.

— Почему же, я верю вам,— ответил Хенсон.

Хелл не протянул ему руки. Он просто сел на стул и сделал знак охраннику:

— Ступайте отсюда и закройте за собою дверь.

Тот подчинился, и Хенсон сел на другой стул.

— У вас, вероятно, большие связи в городе! — заметил он.

Старый человек, казалось, немного утратил свой апломб.

— Да. Но они скоро разорвутся, если вы будете продолжать в том же духе. Я превращусь в бедняка, подобно множеству людей.

— В каком духе?

— В духе настаивания на своем.

— Но я не крал денег!

— Да бросьте вы, Ларри! Вам посчастливилось напасть на лакомый кусочек в лице малышки Ванды, и вы, конечно, избавились от Ольги и стянули семьсот тысяч. Если то, что болтают об Ольге, правда, то я вас понимаю. Я бы тоже так поступил. Но долгое ожидание заставляет меня сердиться...

— По моему мнению, вы сами отлично знаете, что я ничего не крал...

— Ну конечно! Но, по словам страхового общества, еще ничего не доказано. Они не станут платить, пока вас не осудят, А я тем временем должен ворочать делами, стоящими миллионы, не имея денег. Я занимаю у Поля, чтобы отдать Пьеру, прибылью от одного мероприятия затыкая дыры другого. К тому же плохая погода отразилась на строительстве и мне пришлось сделать дополнительные затраты, чтобы предотвратить обвалы.

— Я очень огорчен, — вставил Хенсон.

Хелл раздраженно провел руками по волосам.

 — Тупой кретин! Если приспичило похищать деньги из сейфа, вы могли, по крайней мере, оставить мне турецкий проект. Если бы я заключил тот контракт, то лично вручил бы вам эти проклятые семьсот тысяч! Проект мне совершенно необходим. Позолотив лапу кому следует, я бы мог получить семь миллионов! Но нет, угораздило же вас выбрать именно ту ночь, чтобы бежать со своей курочкой, утащив с собой содержимое сейфа!

Хенсон не нашелся, что возразить ему. Он только повторил:

— Я очень огорчен за вас.

Хелл вскочил и забегал по комнате.

— Послушайте его! Он огорчен! Лучше бы я сразу поехал в Стамбул, не заходя в контору. — Он остановился перед Хенсоном и. посмотрел ему в глаза.— Знаете, старина...

— Да?

— Я хочу предложить вам одно дело...

— Какое?

— Оно касается денег.

Хенсон притворился непонимающим, чтобы выиграть время.

— А конкретнее?

Хелл решительно поставил точки над «i»:

— Сообщите мне, где вы их спрятали, и я возьму ровно столько, сколько потребуется для завершения турецкого проекта, а потом и остальные дела принесут прибыль.

— А каково мое участие в этом плане?

Хелл закурил сигарету.

— Сейчас объясню. Между нами говоря, я неплохо осведомлен о ходе расследования. Как только вы вернете деньги, я заплачу вам пятьдесят тысяч долларов. Даже сто. Вы сможете отправить на все четыре стороны жалкого адвокатишку, которого вам навязали, и взять самого лучшего. Ну, что скажете, Ларри?

— Это просто замечательно. Только существует одно печальное обстоятельство.

— Какое?

— Я не имею ни малейшего представления, где находятся деньги.

— Может, вы опять станете утверждать, что вообще не брали их?

— Совершенно точно.

— И вы воображаете, что я вам поверю?

— Тем не менее это правда.

Хелл стремительно распахнул дверь в коридор.

— Грязная свинья! — заорал он.— Вот какая благодарность меня ожидала за то, что я пытался протянуть вам руку помощи! От всей души желаю, чтобы вас признали виновным в убийстве Коннорса и зарыли в землю, чтобы потом выкопать и сделать с вами то, что вы сделали с Ольгой!

 Продолжая выкрикивать оскорбления, Хелл удалился по коридору. Хлопнула входная дверь, и вскоре перед Хенсоном появился сторож.

 — Все, пошли в камеру,— произнес он.

Когда Хенсон последовал за ним, с другой стороны коридора показался лейтенант Эгап.

— Не мистер ли Хелл только что выскочил отсюда? — спросил он у охраниика.

— Именно он.