Нет пути назад

Плоская, как и большинство крыш на Востоке, без ограждения, но, хвала Аллаху, самая высокая в этом месте. Правее – массивный блок кондиционера и спутниковая тарелка – при шахиншахе принимать любые передачи, кроме государственного телевидения, было запрещено, но все, у кого были деньги, покупали спутниковую тарелку, платили полицейскому и смотрели что хотели. За него они положили завернутого в ковер перса, случайно оставленного боевиками в живых.

Давно перейдя на одиночные, они держали оборону из последних сил. Боевики в городе были, их полно, та чушь, что город чист, плевка не стоит. Единственное, что было хорошо, – из гранатомета их было не достать, а минометов у махдистов не было…

Лютый держал оборону справа, в его поле зрения попадала часть улицы и соседние виллы с участками, отделенные заборами. В нечастых промежутках, когда не видел целей, он набивал магазины. Каждый из них имел по сто двадцать патронов в обоймах, неприкосновенный запас. Они давно уже перешли на него…

Один из боевиков попытался перебежать улицу, чтобы, прикрывшись забором, продвинуться ближе к дому. Лютый снял его двумя выстрелами: первый прошел правее, после второго боевик споткнулся и упал. Остальные даже не попытались его вытащить. Верят, что, кто погиб на джихаде, станет шахидом, и ему рай.

Какой шахид?! Какой рай!? Эти уроды вообще хоть представляют, как может выглядеть рай?! Они же в жизни ничего не видели.

– Доложить по боеприпасам! – раздался крик командира.

По боеприпасам. Ну… два полных еще есть, и один автомат кормит. Пока жить можно. Еще и пистолет – на самый, самый край.

– Семьдесят! – выкрикнул Лютый, когда пришла его очередь, но голос потонул в грохоте. Как будто землетрясение началось.

Здание дрогнуло под ними. Но не развалилось. Обернувшись, он увидел, что один угол обвалился, там дым…

Мать их… из безоткатки садят. Еще пара выстрелов – и здание просто рухнет!

– Противник…

И в этот момент появились вертолеты…

Там, где располагалось безоткатное орудие, через минуту не было ничего, только пыль и дым в проулке, куда оно откатилось для перезарядки. Ракета «Вихрь» с термобарической головной частью, пущенная с предельной двенадцатикилометровой дистанции, попала точно в цель.

– Дым. Давай дым!

Шашка с зеленым дымом запрыгала на посыпанной гильзами крыше.

Вертолет – спасательный «Сикорский-89», – не найдя посадочной площадки, был вынужден просто зависнуть над зданиями, сбросив вниз приспособление, среди авиаторов именуемое корзиной. Это что-то типа зонтика наоборот, предназначено для прохождения толстой кроны леса, поэтому низ заостренный и очень тяжелый, как у копья. Пробив крону, он раскрывается и может поднять на вертолет до полутонны груза или сбитого летчика со спасателями.

Чтобы убраться отсюда быстрее, с вертолета сбросили сразу две лестницы и эту самую корзину, в которую они погрузили завернутого в ковер раненого. Удивительно, но они остались относительно целы после такого безумного боя. Конечно, бронежилеты отработали на все сто, но одной защитой это не объяснить. Правильно говорят: неожиданная, заставшая противника врасплох атака дает меньше потерь, чем оборона.

Лестница дрожала под ногами. Рядом с ней хвостовой пулеметчик вел прикрывающий огонь, и гильзы летели вниз одна за одной, сыпались как град. Одна попала на кожу, но он и боли не почувствовал. С хвоста он забирался единственный, хвостовой пулеметчик протянул ему руку и втащил на аппарель. Потом – повернулся и показал кому-то известный еще со времен римлян знак победы – большой палец вверх.

Вертолет начал подниматься…

Неужели все?

Он поднялся и побрел в глубь вертолета. Там, над захваченным живым персом, колдовал врач, который всегда есть в экипаже спасательного вертолета.

– Ну, что? – спросил его командир группы. Он сохранял спокойствие, как будто не они только что прошли через сущий ад, не потеряли людей.

– Состояние тяжелое – ответил врач – пятьдесят на пятьдесят.

– Точка – два! – заорали из кабины.

Им надо было забрать еще одну группу.

– Он сможет говорить?

Врач сделал отрицательный жест.

– Не сегодня. Состояние очень тяжелое.

Командир группы достал из нагрудного кармана что-то вроде портсигара, стальное, блестящее, судя по чистоте обработки поверхностей, дорогая качественная штука. Достал шприц-тюбик с красным наконечником, протянул врачу.

– Вколите ему это…

– Это невозможно, – запротестовал врач, – он не выдержит допроса. Сердце не выдержит.

– Колите. Это приказ. Он владеет информацией по персидскому ядерному оружию.