Нет права жить, нет права умирать

Я гордо проследовала в класс, прихватив свои вещи. Взгляды наших мальчишек обратились в мою сторону, вызвав некую обескураженность Королёва, что не сводил с меня глаз. Мне даже не нужно было смотреть в его сторону, чтобы понять это. Потом вышла, не забыв непринуждённо поправить причёску. Пал Палыч ждал меня в коридоре.

– Давай быстрее, Симкина, уже опаздываем. Как же я мог забыть про открытие выставки, – сетовал он на ходу. Я уже слыхала, что недавно он балатируется в депутаты нашего округа, и видно та встреча была действительно важна для него, но в круговороте всех его навалившихся проблем он просто забыл о ней.

Водителя у него не было, ведь пока он ещё не дорос до того уровня, поэтому он быстро затолкал на заднее сиденье меня и Оксану Витальевну, своего заместителя по воспитательной работе. И мы быстро выехали из школьных ворот, взяв направление к единственному в городе дворцу культуры, где и намечалась некая важная для него выставка.

Народа собралось для нашего городишки немало. Кажется, там были представители из многих учебных заведений. И администрация города, а также представители местной газеты, что слонялись из угла в угол, настраивая свои фотоаппараты. Выставка была посвящена юбилею города, и на многочисленных стендах красовались старые и новые фотографии, собранные за долгие годы. Мы быстро прошли в центр, я еле успевала за ними на каблуках, а ноги с непривычки начали гудеть. И я уже думала, что лучше бы осталась в школе, но поделать ничего уже не могла. Телефон тревожно завибрировал в сумке, но я находилась под пристальными взглядами руководства нашей школы. Я вздохнула и сбросила, решив перезвонить, когда мы выйдем.

Наконец-то все собравшиеся замолчали, а в центр зала, глее уже натянули красную атласную ленту, вышел высокий худой мужчина с сединой на висках, который начал свою речь. Я не слушала его, думала о своём. Мне было непривычно находиться в людном месте, но я старалась не подать даже вида, что мне что-то мешает. Я улыбалась всем, чьи взгляды ловила на себе, и мне вдруг стало всё равно, что будет дальше.

А дальше было то, что я и предполагала. Когда речь завершилась, в центр к ленте вышел наш Пал Палыч, который сказал несколько приветственных слов собравшихся, и объявил о том, что выставка объявляется открытой, после чего вместе со мной перерезал ножницами красную ленту. Она упала мне под ноги, будто в тумане. Я приветливо улыбнулась, скорее на автопилоте, потому как мысли всё время возвращались к тому, что мне нечего здесь делать. Сквозь пелену, застилавшую глаза, я увидела, что вокруг несколько раз моргнули вспышки фотоаппаратов. А Пал Палыч, взяв меня под руку, вернулся обратно, к Оксане Витальевне. Раздались аплодисменты, от которых я хотела бежать, словно от огня. Всё это казалось хуже того, что происходило со мной в лабиринте в самом начале нашего пути.

– Вот и всё, Симкина. Чего ты испугалась?

– Ничего. Я не испугалась, – проговорила я, отходя в сторону.

– Надо было взять дочь Каткова, – услышала я голос Витальевны. – Обычно она участвует в таких мероприятиях.

– А где же она была? Надо было бегать и искать её по всей школе? Да, Оксана Витальевна, прошу впредь напоминать мне о таких вещах заранее. А тем более, не сказали, кого брать конкретно. А что, Симкина смотрелась не хуже.

Я глупо улыбнулась, услышав слова Пал Палыча. То, что я смотрелась не хуже Катковой, было конечно хорошо. Но я вдруг поняла, что этот случай зацепит её самолюбие. Вот только чем это обернётся для меня?

Мы вернулись в школу ещё до окончания уроков, но я ни с кем не разговаривала. Лишь в конце ко мне подошла одна тихая скромница, тихая троешница нашего класса, Варя, которая смущённо попросила меня помочь ей с заданием по истории, где нужно было написать ответы на вопросы, не входящие в программу нашего учебника. Я смерила её холодным взглядом, н обещала помочь. Эти всё и закончилось.

Стас заехал скоро, он уже ждал меня у ворот, когда я вышла. И всё время казалось, что меня преследуют чьи-то взгляды. Но это были лишь мои опасения. Я спряталась в его машине, словно в танке. Укрылась от всего мира и этой реальности. Я сидела, словно отрешённая, наблюдая как Стас что-то щёлкает на своей панели. Наконец-то он поднял голову, глядя на меня:

– Как прошла вылазка?

Я дёрнулась, будто испугавшись чего-то, и перед глазами возникла та красная лента, падающая под ноги.

– На выставку пришлось ехать, с директором.

– Палычем?

– Ты его знаешь?

– Я же учился в твоей школе. Это и моя школа тоже. Да и потом встречались не раз.

– Ясно. Боюсь, Каткова не переживёт, что взяли не её.

– Это хорошо. Пусть это её заденет. Это сыграет нам на руку, – он улыбнулся, и мы тронулись с места.

Возможно, кто-то и наблюдал за мной в тот момент, но мне было всё равно, что обо мне подумают остальные, в частности Никита. Мы проехали несколько кварталов, когда Стас вдруг что-то вспомнил, резко взяв вправо. Мы остановились у магазина.

– Ты со мной?

– Зачем? – не поняла я.

– За компанию.

– Я пожалуй тут прогуляюсь, – буркнула я в ответ.