Нет, мой босс

Я не разрешала себе вспоминать о его требовательных губах и нежных руках, запретила себе думать о нем, проведя неделю вдали. Но это мне совершенно не помогло. Как только увидела своего красавчика-босса, как только почувствовала его руки на своих руках, я забыла обо всех запретах. Лишь только сила притяжения действовала между нами, вторя неизменным законам физики.

Мои губы, истосковавшиеся по поцелуям, с рвением встретили его и бросились утолять жажду ощущений, лишенные этого блага. Данил обнял меня и прижал крепче, видимо, боясь упустить. Зря! Он даже не догадывался, что это я его держу, а не он меня. Чувства затмили все здравые мысли, пытавшиеся кричать в этой какофонии только одно слово: «Нельзя!» Я их не слышала, рухнув в пучину захлестнувших меня эмоций.

Его губы нежно прикасались к моим, с каждым мгновением все углубляя поцелуй. И вот уже наши языки танцуют в только им ведомом танце страсти. Где-то внутри я чувствовала сопротивление, это мой мозг пытался перебороть чувства, но я отказывалась его слушать, тая в желанных руках.

Не знаю, сколько длилась эта сладкая пытка: минуту или час. Я очнулась, сидя на столе, когда Данил, не отрываясь от моих губ, пробирался рукой мне под юбку. Стоп! Я схватила его за руку, препятствуя продолжению, оттолкнула его от себя, прервав этот губительный поцелуй. Я быстро встала на ноги, не отрывая взгляда от его завораживающих синих глаз. Не в силах что-либо произнести, я лишь завертела головой, отказываясь продолжать это. Нащупав руками стол, боком начала пятиться к двери, боясь, что он меня остановит и мне не удастся уйти.

Даниил стоял, тяжело дыша и молча глядя, как я сбегаю. Но я не успела достигнуть спасительного выхода, как он вновь оказался рядом.

– Подожди, стой! Не убегай от меня! – горячо шептал он мне, взяв в ладони мое лицо. – Неужели ты ничего не чувствуешь? Неужели только я осознаю, как сильно нас тянет друг к другу?

Я сжала губы, закрывая глаза. Слеза, не удержавшись, покатилась медленно по щеке.

– Нет. Ничего нет, – шепнула я в ответ, вырываясь из кольца его рук.

Открывая дверь, я бросила последний взгляд на растерянного мужчину. Я выходила из кабинета, а кусок сердца, безжалостно вырванный из моей кровоточащей груди, остался у него в руках. И как бы больно мне ни было, остаться я не могла.

Я быстро прошагала через помещение, в котором находились люди, желающие попасть к начальству. Я не хотела, чтобы кто-то видел мое состояние, поэтому не поднимала головы и шла, уткнувшись взглядом в носки своих черных лаковых туфель. Я промчалась мимо своего кабинета и прошмыгнула на лестничную площадку, которой никто не пользовался. Спустившись на полпролета вниз, я опустилась на подоконник и уронила голову на руки. Слезы грозили брызнуть из глаз, но я их сдержала, понимая, что не смогу объяснить коллегам, отчего у меня заплаканное лицо.

Мысли и чувства перемешались и спорили друг с другом, пытаясь одержать победу. Головой я понимала, что роман с начальником ни к чему не приведет, кроме лишних сплетен и осуждения коллег. А сердце плакало, сжимаясь от боли, ведь оно уже знало, что принадлежит Данилу. Его образ преследовал меня, и даже сейчас я ощущала его присутствие рядом, будто он окутал меня собой, чтобы все знали, кому я принадлежу.

Мои губы скривила усмешка, я-то знала, что принадлежать никому пока не могу. Так, жалея себя, я просидела какое-то время, успокоилась, нацепила на лицо улыбку и отправилась работать. Все-таки мне здесь деньги платят не за то, чтобы я слезы лила и страдала по углам.

Глава 17

Даниил

В фирме понемногу ситуация выправлялась, не так быстро, как мне бы того хотелось, но все же. С Наташей мы нашли общий язык и часто обедали и ужинали вместе. На что-то большее меня пока не тянуло. И только спустя неделю я понял почему. Все просто, совершенно элементарно: Настя совершенно не хотела отпускать меня. Не в том смысле, что она меня схватила, конечно. Она не выходила из моей головы и тенью следовала за мной каждый раз, куда бы я ни шел, чем бы ни занимался.

Спорт помогал мне отвлечься и привести мысли в порядок, а мышцы в тонус. За неделю я вошел в ритм и уже не собирался бросать занятия. Иногда я утром приходил на пробежку по беговой дорожке, но в основном посещал зал по вечерам, истязая себя до такой степени, чтобы не было сил думать о ней. Да, все пошло кувырком в моей жизни после встречи с Настей. Теперь все мои решения и действия были выбраны с оглядкой на нее. Даже встречи с Наташей не приносили результата, я не мог с ней отвлечься от мыслей о той единственной, о которой вообще думать было нельзя изначально.

Каждая наша новая встреча приносила мне почти физическую боль, каждый ее отказ бил по самолюбию и мужскому эго, но все это не шло ни в какое сравнение с разлукой. Неделя без нее была ужасной, я с каждой минутой все сильнее ждал, что она появится, но, оказалось, зря, ведь она действительно повредила ногу и сидела дома.