Несущий свободу

Размеренный голос немедленно вызвал ассоциацию: Хенрик представил морщинистого штабсгауптмана Дитеринга – преподавателя истории государства в их военной школе, язвительного до цинизма полнеющего типа с удивленно-наивным выражением лица, любившего корчить из себя арийскую косточку и потому относившегося ко всему, что связано с ношением формы, со священным трепетом. Его губы шевелились, он расхаживал по кафедре, похлопывая себя по руке длинной стальной линейкой. Он замечал все. Эта линейка – на нее всегда были устремлены взгляды большинства воспитанников в классе. Штабсгауптман пускал ее в ход по малейшему поводу: он не терпел малейшего ослабления внимания, он бил по вытянутым вперед рукам, воспитанник при этом должен был стоять прямо и не закрывать глаз; часто край линейки рассекал руки до крови. «Верность гроссгерцогу, безоговорочное подчинение и строгая дисциплина – вот основа хорошего солдата!» – повторял при этом преподаватель истории. Руки воспитанников были изрезаны шрамами; будущие убийцы были похожи на стаю напружинивших загривки худых озлобленных волчат; единого намека было достаточно, чтобы они выпустили мелкие клычки и разорвали своего мучителя на куски. Из всех уродов, что истязали Хенрика, он отдал бы Дитерингу пальму первенства. Только чип-контролер удерживал его впоследствии от нестерпимого желания разыскать палача-отставника, пережать его желтокожую глотку и насладиться его предсмертным хрипом. Он вновь очутился босым на холодном каменном полу казармы: почему-то самым устойчивым воспоминанием для него оставался это ледяной пол из унылых серых плит. Этот холод остался в нем навсегда.

«Более ста лет назад семейство промышленников Ольденбургов, владеющее транспланетной корпорацией „Маннес“, приобрело на аукционе исследовательской компании „Ренессанс“ планету под названием Фарадж и основало королевскую династию из представителей основной ветви семьи, – размеренно диктовал Дитеринг. – В те времена планета только-только прошла цикл терраформирования, и архипелаги имели лишь инвентарные номера. Самым большим островам в северном полушарии совет директоров дал имена: Борн, Грениг, Вальдемм. Океан вокруг островов стал Грюневассом. Новую страну в лучших традициях старины назвали Великим герцогством Ольденбург. Новоиспеченное государство отказалось от вхождения в состав мощных межпланетных государств, как это обычно происходило с молодыми колониями. Вместо этого „Маннес“ сделал его базой для своих предприятий. В короткий срок на островах заработали десятки крупных заводов. Корпорация сменила адрес регистрации с „Касл, Кембриджский союз“ на „Дорт, Ольденбург, Фарадж“. Сэкономленные на налогах средства пустили на обеспечение программ переселения специалистов со всех концов света. Государственным языком был объявлен немецкий».

Как и любой другой воспитанник, будучи разбуженным среди ночи офицером-воспитателем, Хенрик мог без запинки отбарабанить описание сражения при Хонута или рассказать о первом съезде Народной партии «Свободный Хаймат». Он и сейчас мог рассказать, как все начиналось. Но единственное, чего они добились своим вколачиванием, – он не верил ни единому услышанному слову. Послушно повторяя вызубренные фразы, он пытался мысленно представить, как все было на самом деле. Ему говорили про равные права – он представлял, как полиция и молодчики в полувоенной форме вламывались в гетто для неграждан и выгоняли людей на улицы, непонятливых били кусками кабеля и свинцом, закатанным в резиновые жгуты. После их как скот грузили в наспех переоборудованные контейнеровозы и вывозили подальше от Ольденбурга. Часто их выгружали на пустынных берегах далекого Куригу. Это называлось «патриотическая молодежь переходит в наступление». И еще, «очистим ряды», «убирайтесь к своим заступникам!» – орали молодчики на прощанье. Ему говорили про строгую законность – он вспоминал, как принесли домой обезображенное тело отца, как прятали глаза соседи; выряженные в одинаковые шорты и кепи скауты скандировали на улицах: «СИЛА, ЕДИНСТВО, ЧЕСТЬ!!!» Эта страна была построена на лжи, ею правили при помощи лжи, в каждом официальном заявлении обязательно присутствовал скрытый слой. Он ненавидел ее, ненависть давала ему силы продолжать жить.