Несущий Свет

Когда они, обогнав рыцарей, достигли хвоста второй центурии, она остановилась. Легионеры, опираясь на свои недлинные копья и поставив на землю щиты, переговаривались. Почти сразу мимо них пробежал еще один гонец лучник. Видимо, он передавал приказ войскам остановиться. Пока они шли вдоль второй центурии, их догнали оба центуриона вспомогательных войск.

Вспомогательные войска из-за обилия задач имели более гибкую систему иерархии, чем центурии легионеров. У тех было просто десять деканов, отвечающих за свои десятки, тогда как во вспомогательных войсках разделение было неровным, лучшие лучники были разбиты на десятки с деканами во главе, тогда как лучшие разведчики были организованы пятерками под руководством палма. Из-за этого и центурионов было два – один бывший декан лучников, один бывший палм разведчиков. В их манипуле оба центуриона вспомогательных войск были довольно молоды, им едва исполнилось тридцать. Они поприветствовали сэра Бэнига, хотя обычно рыцарей другие пехотинцы недолюбливали. Однако сэр Бэниг редко бывал высокомерным, и с ним остальные центурионы находили общий язык.

Когда они миновали вторую центурию, их взорам предстала поставленная чуть в стороне от дороги штабная палатка. На марше это было необычно, а значит, причина остановки манипулы не только срочная, но и требует скрытности. Рыцарь, его оруженосец и два центуриона вошли в палатку. В отличие от прошлого раза вина не было, как и разговоров. Помимо кунгента и приписанного манипуле Кинетика в палатке уже были два центуриона пехоты. Когда Парин с офицерами манипулы вошел в палатку, он заметил, что в походном кресле кунгента сидит человек в форме вспомогательных войск. Парин нахмурился. На него, оруженосца старшего рыцаря «кулака», во время прошлых собраний немного косились, считая, что он молод и не вышел рангом для посещения столь высокого общества, что же тут делает обычный солдат? Все стало понятнее, когда ему удалось разглядеть нашивку на плече разведчика. Манипула гарнизона Кольца Ираны. А сидит в кресле он, потому что ранен. Кожаный доспех справа замызган засохшей кровью, наплечник пробит. Видимо, стрела. В этот момент зашел третий центурион, и кунгент Пертин обратился к вошедшим:

– Срочные новости этот солдат доставил из Кольца Ираны. Кольцо пало, взято за один день войсками северян. Их несколько тысяч.

– Но как они прошли через баронства? – спросил центурион-палм.

– Судя по всему, баронства предали Империю и переметнулись к северянам. Это тяжелый удар для нас, так как обычно они защищали земли Империи от набегов, а если не могли остановить захватчиков, хотя бы сдерживали их и посылали весть в легион.

– Но если баронства предали, а Кольцо Ираны пало, то это не набег, это полноценная война. – Центурион лучник нахмурился. – Мы не сможем прижать захватчиков к гарнизону Кольца, так как его больше нет. А в этом был первоначальный план легата. Да и северян может быть столько, что своими силами мы с ними не справимся. Что мы будем делать?

Остальные посмотрели выжидательно на кунгента.

– Мы пойдем вперед! Слишком много земель остаются без защиты. Если мы отступим, то гореть будет все, что к северу от Каллимара. Этого нельзя допустить! Мы спасем Империю!

«Или умрем», – с внутренним вздохом продолжил мысленно Парин. Это было плохо. Похоже, новоиспеченный кунгент слишком мечтает о подвигах, чтобы увидеть опасность для корпуса. Да, целая манипула с магами может разгромить и тысячу северян на удобных позициях, но вот только северян, скорее всего, будет больше тысячи. И маги тогда их не спасут. Магов в бою убить очень сложно, но рано или поздно даже лучший из них пропустит удар или стрелу. И тогда они умирают так же, как простые люди. Парин не мог молчать, он слишком много читал о том, как такие поспешные действия приводят к тактическим катастрофам.

– Но ведь это глупо, если к северянам подойдет подкрепление из баронств, то всю манипулу перебьют на марше! Сведения о вторжении крайне ценны в стратегическом смысле, легат обязан об этом узнать! – Парин сам не поверил, что это сказал. Проклятье! Все, даже сэр Бэниг, посмотрели на него с презрением, как на таракана в супе.

– «Кулак», убери мальчишку вон! – взревел кунгент.

Сэр Бэниг, взяв Парина за плечо, вытолкнул его из палатки. Взглянул на строй скучающих пехотинцев из первой и второй центурии. И громко отчеканил:

– Ты трус, недостойный стать рыцарем! По завершении этого похода я отказываюсь быть твоим наставником и прерываю твое обучение оруженосца! А теперь в строй! – Потом, наклонившись к уху, добавил: – То, что ты орал в палатке, должны говорить опытные люди со званием, а не малолетние щенки. Теперь этот осел Пертин точно упрется! И поведет нас на север, недалекий ты идиот!

Резко развернувшись, сэр Бэниг вернулся в палатку. А Парину не оставалось ничего другого, как медленно тащиться к своему месту в «кулаке рыцарей», сознавая, что его жизнь кончена.