Несущий смерть

— Я же сказала, ему нужны только деньги. Теперь, как видите, он забрал все — даже у меня, его матери.

— Сочувствую.

Возможно, испытав облегчение оттого, что сын забрал деньги и уехал, Дорис начала более подробно рассказывать о прошлом.

— Знаете, он винил меня во всем подряд — даже в своей любви к роскоши. Его отец, мой первый муж, происходил из очень богатой аристократической семьи. За всю жизнь не работал ни одного дня. Мы жили в роскоши: прекрасный дом, шоферы и другая прислуга, отдыхали за границей. Алекс посещал дорогую подготовительную школу в Кенсингтоне; он очень способный. Уже в шесть лет умел очаровывать, но был очень избалован. Отец ни в чем ему не отказывал.

— Вы развелись?

— Да, все это было весьма неприятно. Алекс винил меня: по возрасту он не мог понять, что произошло. И после роскоши мы очутились в нищете. Пришлось забрать его из Итона — нечем было платить. В те годы о правах разведенной женщины никто не думал — я даже алиментов не получала, хотя по решению суда должна была.

Анна сидела за кухонным столом, наблюдая, как миссис Итвелл достала тост, положила на него ломтик сыру и поставила в гриль. Тонко нарезала помидор и бекон, сложила вместе и аккуратно обрезала корочку. Взяла тарелку, положила на нее сэндвич и принялась разворачивать салфетку.

— Я ждала ребенка, — негромко призналась она.

Анна промолчала в ответ. Миссис Итвелл несколько минут пристально разглядывала сэндвич, потом разрезала его на аккуратные маленькие кусочки.

— Ждали ребенка? — спросила наконец Анна.

— Дамиена, — не сразу прошептала миссис Итвелл и оттолкнула от себя тарелку.

Анна вновь убедилась в правильности своих предположений.

Сразу после рождения Дамиена взяла на воспитание другая семья, потому что Дорис пришлось пойти работать. Десять лет назад он ее нашел. Дамиен оказался полной противоположностью Александру. Гонор о ней заботилась, без них ей вряд ли удалось бы пережить смерть мужа. Ее второй муж очень любил ее, но Александр ненавидел отчима, который был абсолютно не похож на его отца: любящий, скромный человек, он как мог старался заботиться о пасынке, а в результате оказался публично опозорен, когда выяснилось, что Александр — наркоторговец международного масштаба. После ареста сына муж потерял работу, а через некоторое время у него открылся рак горла. Она вновь оказалась в очень сложном положении, пока Александр не стал переводить из Америки деньги для оплаты медицинских расходов.

Миссис Итвелл так и не прикоснулась к сэндвичу. Она спросила Анну, нельзя ли скрыть родство Дамиена и Александра: если это выяснится, Дамиен потеряет работу в университете. В ее глазах стояли слезы.

— Я люблю его и рада, что он вернулся в мою жизнь. А возвращение Алекса — сплошной кошмар. Отчасти мне даже хочется, чтобы вы его нашли; и в то же время я молюсь, чтобы этого не произошло: если вы найдете его, повторится прежний ужас, журналисты до всего докопаются, а мне не хочется, чтобы Дамиен пострадал.

Анна сказала, что сделает все возможное, но обещать ничего не может. И не упомянула, что миссис Итвелл в любом случае предъявят обвинение.

Когда Анна шла по дорожке от коттеджа, подъехал Гордон:

— Сюда направляется старший суперинтендант Ленгтон. Будет ждать нас в рыбном ресторане в деревне. Он против допроса Дамиена Нолана.

— К черту, — ответила Анна и пошла к дороге, ведущей на ферму. — Скажите, что разминулись со мной. Я на ферму.

Проводив ее взглядом, Гордон развернулся и поехал назад в деревню.

Ферма оказалась дальше, чем помнилось Анне, и в некоторых местах дорога была почти непроходимой из-за ям и рытвин, заполненных жидкой грязью. Анна перескочила через несколько ям и провалилась в глубокую рытвину, которой не заметила. У поворота она увидела двоих мужчин, роющих канаву; рядом с ними лежали бухты стальных труб, чуть поодаль в поле стоял трейлер. Увидев Анну и не зная, кто она, они тут же сообщили о ней в отделение.

Вероятно, офицеры из команды наблюдения, решила Анна; по крайней мере, делают вид, что усердно работают. Ленгтон не предупредил, что ферма до сих пор под наблюдением, — похоже на него, подумала Анна и вдруг поняла, что он, должно быть, тоже с самого начала подозревает Дамиена.

Как и прежде, Анна обошла дом сбоку. Верхняя часть конюшенной двери на кухню была открыта, изнутри доносился отчетливый запах подгоревшего тоста. Она почти дошла до двери, когда наружу вылетел обуглившийся кусок хлеба и кто-то ругнулся.

— Здравствуйте, — сказала она, подходя поближе.

В двери появился Дамиен с сетчатой решеткой для тостов.

— Надеюсь, я вас не задел? — спросил он.

— Нет, слегка промазали.

Он помахал решеткой:

— Всегда забываю, как быстро готовятся тосты на этой плите. Вы ко мне?

— К вам.

Он открыл нижнюю часть двери и, словно теннисной ракеткой, махнул решеткой, приглашая Анну войти.

— Есть хотите?

Анна вошла в кухню. В очаге бушевал огонь, дверца духовки широко открыта.

— Могу предложить тост с сыром, или омлет с ветчиной, или сэндвич БПС — с беконом, помидором и зеленым салатом.

— С беконом, помидором и салатом, — ответила Анна.