— Ты знаешь, что Донни Петроццо потом убили?
— Да.
— А ты хорошо его знал?
— Кого — Донни? Ну, он был хороший клиент, всегда у нас покупал, всегда сразу платил, никаких проблем. В основном брал понемногу кокса для парней, которых возил в своей тачке, ну иногда сплиф или таблетки — экстази, ничего тяжелого. Делрой-то получше его знал. Вроде как доверял ему.
Ленгтон положил перед Сайласом фотографию Александра Фицпатрика:
— А что о нем скажешь?
Сайлас помотал головой.
Ленгтон убрал фотографию в папку.
— Ушли, значит, через дальнее окно?
— Ну да.
— И ты не выходил через дверь и не видел того, кого убили?
— Нет, я поскорее дал деру.
Ленгтон шмыгнул носом, достал платок, высморкался, аккуратно свернул платок и убрал в карман. Секунд пятнадцать в упор глядел на Сайласа, а потом произнес так тихо, что Сайлас едва расслышал:
— Все ты врешь, сынок. Я тебе открою секрет: Донни Петроццо не стал бы дергаться оттого, что узнал человека за дверью, — потому что тот на него работал. И Донни прекрасно знал, что он бывший полицейский, так что ему незачем было открывать пальбу.
Предыдущие вопросы Ленгтона успокоили Сайласа — у него даже голова трястись перестала, но тут он опять напрягся и закрутил шеей.
— Думаю, это ты узнал Фрэнка Брендона, — так же мягко продолжал Ленгтон. — Он когда-то разгонял твой притон. Он же раньше служил в отделе по борьбе с наркотиками и даже тебя арестовывал, а тут вдруг снова появился. Это ты от страха с катушек съехал, перетрухал и начал палить.
— Нет! Неправда! Это не я, я его не убивал!
— Сайлас, пойдешь по статье за убийство. И на этот раз не отделаешься маленьким сроком. Ты убил человека, трижды выстрелил ему в лицо, и рука не дрогнула. К тому же бывшего полицейского. Тебе лет восемнадцать светит как минимум.
— Богом клянусь, это не я!
— А кто же тогда, Сайлас? Сдай его, потому что у нас есть показания твоего дружка, что пистолет твой, никто другой из него не стрелял, а ты наелся крэка и был под кайфом. Донни Петроццо там вообще не было, мать твою!.. Ведь не было?
— Это не я! Бог ты мой! Это не я его на тот свет отправил!
Ленгтон отпил воды из стаканчика.
— Хочу еще тебя спросить про торговца машинами — вот этого, его звали Стэнли Лемур. — Ленгтон положил на стол фотографию. — Знаешь, почему я понял, что ты мне лапшу на уши вешаешь? Потому что из того же пистолета, из которого убили Фрэнка Брендона, — Ленгтон шваркнул на стол фотографию Фрэнка с полицейского удостоверения, — потом укокошили Стэнли Лемура. Вот, смотри.
— Это не я! Не я это!
Ленгтон рассмеялся:
— Не дури, Сайлас, пистолет же был при тебе, когда мы тебя взяли. В своих показаниях ты утверждаешь, что Донни Петроццо вышел из комнаты и еще три раза выстрелил в человека, лежавшего на полу. И что Донни потом отдал тебе пистолет, когда ты вылезал в окно, так? Вроде как: «Вот, Сайлас, возьми»? Или он, как ты говоришь, удрал с пистолетом? Тогда каким образом пистолет снова оказался у тебя? А может, это ты убил Донни Петроццо? Видишь, что получается, Сайлас? Понимаешь теперь, по какой статье пойдешь?
Голова Сайласа тряслась без остановки. Ленгтон положил перед ним фотографию тела Петроццо, завернутого в мешки для мусора. «Донни Петроццо». Рядом он положил фотографию мертвого Стэнли Лемура на унитазе, с дыркой от пули в голове.
— Стэнли Лемур убит из того же оружия, Сайлас.
Глаза Сайласа почти вылезли из орбит.
Наконец Ленгтон положил перед ним сделанную в притоне фотографию тела Фрэнка Брендона, лежащего лицом вниз в луже крови.
Сайлас начал всхлипывать, шмыгая носом и утирая сопли тыльной стороной ладони:
— Как перед Богом, я их не убивал.
— Как перед Богом, Сайлас, ответишь за всех троих. Твой дружок тебя сдал: пистолет был у тебя. Ты съехал с катушек и открыл стрельбу.
— Не я это, не я! — Сайлас рухнул на стол и, опустив голову на руки, разрыдался.
Ленгтон взглянул на магнитофон и принялся собирать бумаги:
— Даю вам пять минут для консультации с адвокатом, мистер Роуч, но рекомендую сказать правду, когда я вернусь, потому что терпению моему приходит конец.
Ленгтон резко отодвинулся от стола, собираясь встать, но тут Сайлас схватил одну из фотографий.
— Не делал я этого — ни с ним, ни с другими! Не я это! — захлебывался он в рыданиях.
Ленгтон театрально развел руками:
— Тогда скажи правду. Что там на самом деле произошло?
Сайлас спрятал лицо в ладонях:
— Вот дерьмо чертово! Ни хрена это не я!