Несущий Ночь

Пригласив посетителя войти, она увидела, как в дверях, заложив руки за спину, появился Алмерз Чанда. Удостоив своего советника долгим взглядом, Шонаи вновь повернулась к окну, стараясь в деталях разглядеть всё, что происходит на площади. За её окном люди ровными колоннами продолжали входить в город.

— Их там много, Алмерз, — прошептала Шонаи.

— Да, — согласился Чанда.

— Я хочу, чтобы сегодня не было никаких несчастий, это понятно? Малейшая провокация, и эти люди превратятся в злобную толпу, и тогда ни от нас, ни от самого города ничего не останется.

— Я получил самые твёрдые заверения в том, что арбитры строго придерживаются принципа невмешательства, мадам.

— Хорошо.

— Я уверен, что после событий последней недели они осознают, что сегодня требуется очень и очень деликатное отношение к… к толпе.

Губернатор Шонаи кивнула, наблюдая, как начинает заполняться площадь перед дворцовыми воротами.

«Ради Императора, лучше бы они действительно это понимали».

Однако за толпой демонстрантов наблюдали и другие глаза — с верхнего этажа мраморного здания, расположенного в саду, обнесённом низкими стенами, — и эти глаза следили за происходящим с совершенно иными чувствами. Действуя с профессиональной, солдатской сноровкой, девять мужчин сняли с себя простую серую униформу и облачились в чёрную кожу и панцирные доспехи. Тщательно собрав бряцающие солдатские жетоны и прочие предметы, выдававшие их принадлежность к силовым структурам, они аккуратно упаковали их в брезентовую сумку.

Командный пункт этих людей был оборудован в простом летнем домике, принадлежащем картелю Хонана. Мебель в нём была укрыта чехлами и отовсюду несло запустением, так что место это было идеальным.

Никто не повернулся, когда в комнату вошли ещё двое мужчин; первый из них тихо разговаривал с кем-то по портативной радиостанции.

Командир группы, человек по имени Амел Ведден, протянул подчинённому переговорное устройство и принялся наблюдать за толпами людей, входящих в город. Лицо его оставалось невозмутимым. При его богатом боевом опыте численность толпы не значила ровным счётом ничего — у него достаточно сил и умения, чтобы в несколько минут разбить эту демонстрацию на сектора.

Разделить толпу мог любой идиот. Главное — нанести удар быстро и с максимальной жестокостью, чтобы те, кто выживет, впали в панику и остались неспособными на осмысленные ответные действия.

Но не в том был его коварный план. Он вовсе не собирался усмирять эту демонстрацию, напротив, он хотел, чтобы из мирного спящего гиганта она преобразилась в неуправляемого бушующего монстра, а сделать это было ещё проще.

Ведден был профессионалом в своём деле и терпеть не мог оставлять что бы то ни было на волю провидения. Для этого он разместил внизу ещё десять человек с огнемётами и штурмовым оружием, а крыша была очищена и подготовлена для того, чтобы, когда дело будет сделано, орнитоптеры забрали их отсюда.

Его радист подхватил мешок с жетонами, а Ведден повернулся к своим людям, одетым в грозные чёрные доспехи арбитров Адептус Арбитрес. Большинство из них были вооружены боевыми автоматическими дробовиками, но в руках двоих были более тяжёлые и громоздкие гранатомёты. Медленно двигающаяся толпа была уже почти в ловушке площади Освобождения, и Ведден понял, что время действовать пришло. Он поднял свой дробовик, и десять «арбитров», повернувшись на каблуках, вышли из комнаты.

Расположившись в безопасности в одной из дворцовых башен с золотой крышей, Дженна Шарбен, Арио Барзано и сержант Леаркус также наблюдали за собирающейся толпой. Леаркус видел, что женщина-арбитр была подавлена: находиться в безопасности, когда её место было там, внизу, было не по ней. Мысли и чувства её были на площади Освобождения, вместе со своими товарищами, и Леаркус прекрасно понимал девушку.

Поначалу его возмутило, что его оставляют на Павонисе, но, когда капитан Вентрис рассказал сержанту, что он поклялся лорду Макрэйджа, что с головы Арио Барзано не упадёт ни один волос, Леаркус понял, какую честь и доверие оказал ему капитан.

Правда, от этого ему было не легче стоять сейчас в безопасности рядом с экспертом и быть лишённым чести участвовать в сражении. Но, как любил говорить священный примарх, «То, что желает Император, найдёт тебя наверняка».

Арио Барзано выбрал прекрасное место для наблюдения за народом Павониса, который пришёл сегодня мирным путём выразить своё недовольство. Оживлённые голоса людей и музыка, нёсшаяся снизу, через бронированное стекло воспринимались как бессмысленные приглушённые металлические звуки. Леаркусу было не по нраву, что здешнее население ведёт себя таким вот образом. Где же их дисциплина и гордость за свой труд во имя улучшения общества? Такая массовая демонстрация никогда не могла бы произойти на Ультрамаре, там в ней просто не возникло бы необходимости.

На Макрэйдже дисциплину вколачивали в раннем возрасте в школах, и горе тому мальчишке, который забывал уроки юности.