Нестандартный вариант

На радостях от Великой Победы Иосиф Виссарионович скоропостижно скончался (или был отравлен — это до сих пор доказать не смогли) и Великий Вождь и Реалист Лаврентий Павлович начал строить социализм с человеческим лицом. Противостояние с Америкой имелось, но на фоне не успевших разжиреть на войне и толком не перестроившихся на военные рельсы США, вынужденных разбираться с Японией, которую щедро снабжал СССР, из самых лучших побуждений выгребая огромное количество сырья и продукции из самураев, а под конец еще и полюбовно договорившийся с Рузвельтом, который помер согласно графику. Вместо Трумэна там оказался кто-то другой — незнакомый, и в тысяча девятьсот сорок четвертом году в Тегеране договорились о разделе Китая на две страны.

Очень удачный был ход, на взгляд из его мира. Китай Северный без Монголии, Маньчжурии и Синьцзяна оказался навечно привязанным к СССР и неспособным на самостоятельные движения, оставаясь удобным резервуаром рабочей силы. Южный Китай занял место отсутствующей Южной Кореи и в дальнейшем послушно действовал по американским указаниям, не претендуя на особое положение в мире.

Имелось экономическое соревнование двух систем при гораздо меньших разрушениях в Европе и сохранении мощной промышленной базы в новых социалистических республиках. Капиталисты удержались исключительно на периферии, куда из-за гор и морей сразу дотянуться не смогли идеологически подкованные советские товарищи. В Испании, Италии, Великобритании, Франции и Греции администрация, запятнавшая себя сотрудничеством с немцами, стройными рядами отправилась строить дороги и возводить здания в Сибири.

БАМ вырос невиданно быстрыми темпами, отдельными ветками связывая независимые Синьцзян, Маньчжурию и КНДР (там вообще не было Южной Кореи, советские товарищи вовремя подсуетились и заняли весь полуостров) с единственно правильным государством, заботящимся о благе своего народа. Тут это звучало без сарказма.

Берия разрешил в секторах, производящих товары для потребления, частную инициативу, да и социалистический лагерь имел что предложить. В сути реформ Никита за неимением экономического образования почти ничего не понял, но лет через двадцать жить стали действительно неплохо. Как раз к этому времени сначала в Италии, а потом и в Испании к власти пришли левые, начавшие сближаться с социалистическим лагерем.

Дальше Никита решил не углубляться. Подробности были ему не особо интересны. Он развлекался на форуме, предлагая другие сценарии происшедшего. Чистый реал из его мира. Очень жалел, что документов под рукой не имеется, но общее представление о ходе Второй мировой он имел из известного двенадцатитомника, многократно прочитанного в детстве, вплоть до того, что был способен местами цитировать с большой точностью. Очень забавно смотрелось, когда ему доказывали, что этого не могло быть никогда, потому что… Дальше следовал перечень из тысячи аргументов. Половина из них озвучивалась в его мире в доказательство, что история должна была идти именно так, как она шла.

Никите начинала нравиться такая жизнь. Многих особенностей окружающего мира он по-прежнему не знал, но отныне у него имелся персональный инструктор и в неприятные ситуации а-ля мужик в голом виде с разинутым ртом, изучающий покрытие дороги, уже не попадал. Он теперь был в курсе, что дорожное покрытие собирает из атмосферы и почвы вредные примеси, восстанавливая природу после нерациональных и несовершенных технологий промышленного производства двадцатого и двадцать первого веков. Тогда об экологии не слишком беспокоились.

На самом деле если коммунистическое воспитание внедрялось уже третье (если не больше) поколение, то материальное благополучие появилось не так давно, с изобретением дубликаторов материи. Вот тогда и бросили освободившиеся силы на восстановление изрядно пострадавшей биосферы Земли. Не успели еще по-настоящему навести дома порядок, как стали осваивать сначала Марс, преобразуя планету под свои нужды, а потом и дальше полезли. При неисчерпаемых ресурсах можно было себе позволить подобное развлечение.

А люди оставались людьми. Перед армией он неоднократно бывал в женском общежитии педагогического университета. Точно так же, как и там, здесь бурлили могучие страсти, боролись группировки. Там это было вызвано денежными проблемами и желанием выскочить замуж за москвича. Здесь материальная сторона роли не играла, но самолюбие и желание что-то кому-то доказать высекали яркие искры, временами способные запалить настоящий пожар.