Неспящая во льдах

Я только начала погружаться в благословенную дрёму, как лампочка надо мной вспыхнула, а металлическая дверь поползла вбок. Маленький большеголовый человек в белом медицинском халате волок за собой столик на колёсиках. Странный аппарат с проводами сразу привлёк моё внимание. Началось! Интересно, меня сначала помучают, а уже потом убьют, или сначала убьют, а уже потом будут проводить дьявольские эксперименты с моими распотрошёнными мозгами? В том, что эксперименты будут дьявольскими, я даже не сомневалась.

– Я Лотус, профессор.

О, Боги! Нельзя ли как-нибудь без протокола, мы же не на королевском приёме! Я не припоминала ни одного случая, когда бы волк представился козлёнку или палач своей жертве. «Я палач Иванов. Будьте так любезны, осужденный Петров, положить свою голову на плаху. Я имею честь её отсечь!» Мне стало смешно. Это был хороший признак. Оптимизм ко мне возвращался.

– Я зафиксирую этот прибор на твоей голове, Мари. Не нужно сопротивляться, и процедура пройдёт быстро и безболезненно. Если ты попытаешься помешать, в этих клеммах, ― он встряхнул свинцовыми пластинами, присоединёнными к прибору красными проводками, ― возникнет электрический ток, и ты получишь весьма ощутимый болевой импульс. Если ты попытаешься закрыться ещё раз, сила тока возрастёт, и так до бесконечности.

Он мягко улыбнулся и надел на мою голову кожаный чепец, прижав чёртовы пластинки к вискам. Смочив две марлевые салфетки обычной водой, профессор аккуратно подложил их под клеммы, смахнув остатки влаги с лица бумажным полотенцем.

– Это улучшит проведение тока.

– И как всё это работает?

Мучитель усмехнулся.

– О, хороший вопрос. Мне нравится, когда мои подопытные интересуются моими гениальными изобретениями. ― Он скрестил руки на груди и поправил очки в роговой оправе. ― Прибор просканирует твою кратковременную и долговременную память, прочитает нужную информацию, и передаст на компьютер хозяина, который её и расшифрует. Это очень захватывающе. Часть информации будет выведена в виде текста, а часть, как видео. Прогресс! Сейчас мы применяем только гуманные методы.

– А раньше?

Лотус наклонился надо мной и загадочно улыбнулся.

– Раньше хозяин съедал мозг испытуемого и становился обладателем его знаний.

Я скривилась от отвращения, а чёртов профессор рассмеялся.

– Шучу. Но, поверь, у хозяина были свои методы развязать язык молчунам. И лучше тебе о них не знать.

– Хватит болтать. ― Голос шёл из стен. ― Начинай.

– Сию минуту, хозяин!

Он склонился надо мной и указал на точку в потолке.

– Улыбайся туда, девушка. Хозяин тебя видит.

Ещё мгновение, и его длинные паучьи пальцы нажали на кнопку.

Если вежливый маньяк решил, что я не стану сопротивляться, он здорово ошибся. Я принялась мысленно читать детские стишки, которым меня обучали в психиатрической клинике, где я пролежала год после чудесного пробуждения. «Травка зеленеет, солнышко блестит, ласточка с весною в сени к нам летит…» Я говорила быстро, с выражением, по-русски. Как выяснилось, я прекрасно понимала древний язык Дассета, которым владели все жители, вне зависимости от расовой принадлежности, но стихов на нём я выучить не успела. Ой, удар тока, не сильный, но чувствительный. «Не нравится, хозяин? А так?» Я переключилась на песни. Слухом и голосом я никогда не обладала, но сегодня пела старательно, как могла. Ещё один удар, уже более ощутимый. «Да что тебе надо, дьявол? Не нравится, как я пою? Тогда отпусти меня!» С русских народных песен я переключилась на современную эстраду. Но ни Киркоров, ни Лепс не тронули таинственного хозяина. Удар следовал за ударом. Моя голова раскалывалась, а мозги плавились, мешая сосредоточиться. Я забывала и путала слова. Может, попробовать счёт? Самое простое и эффективное средство.

Роден сидел за компьютером, куда порционно поступала информация, и раздражённо наблюдал за поведением подопытной. Вот, дура! Ей же сказали, просто расслабиться. Кому нужен грёбанный патриотизм? Можно подумать, она считает это государство своим. Её же никогда не примут в Дассете. Лучшее, на что она может надеяться, так это тюрьма, лет на пятьсот, пока силы окончательно не покинут бессмертное тело, а психика не истощится. Или всё дело в вампире? Генерал даже позавидовал Никсону. За столь короткий срок добиться столь безграничной преданности!

Демон приблизился к монитору. Переменный ток. Стрелка подползала к показателю в 1 ампер. Любое существо могло сгореть, а женщина продолжала считать. 1,5 ампера. Её затрясло, изо рта показалась пена. 2 ампера. Куда смотрит чёртов Лотус?

– Прекратить эксперимент. Объект мне нужен живым.

В этот момент женщина изогнулась дугой, корёжа края металлической кушетки, и тут же обмякла. Никакой сердечной активности.

– Отключай прибор. Холодный душ.

По накопленному веками опыту демон знал, что именно холод заводит мотор бессмертных. Когда прямая стрелка на мониторе превратилась в пульсирующую кривую, Роден вздохнул с облегчением.