Несознательный 2

Кстати Катерину вскоре тоже устроил в КБ, будет заниматься по своей специальности — химическим компонентами топлива, перспективное занятие, между прочим. Конечно, к гептилу я ее постараюсь не допустить, а вот однокомпонентным топливом она будет заниматься, надеюсь, это неопасно.

Глава 9 Изделие 16Х

Да что б его… Привык понимаешь работать в Иркутске, а там все эскизы сразу в дело шли, надо мной контролеров не было, а тут каждый чих надо обосновывать и защищать. Вот, к примеру, прорисовал компоновку крылатой ракеты на два двигателя, у себя бы уже давно разделил задачу между конструкторами на проработку конструкции и вперед чертежи нарабатывать. Здесь же хрен, мало ли чего я там нафантазировал, теперь все следует оформить в проект, обосновать и защитить на техническом совете, и главное расчеты авторитетные надо приложить, а так как авторитета у меня ноль, каждый прыщ, на ровном месте стремиться высказать свое скептическое мнение. А главный затык состоит в том, что пока не убедишь их всех, то хрен разрешат работать дальше. Просто удивляюсь, как в таких условиях можно что-то сделать?

Ладно, раз такое дело, надо все же попытаться играть по их правилам, дал задание Вычислителю разработать проект на основе предыдущих конструкций крылатых ракет, которые уже прошли защиту, благо их форм было наработано огромное множество. Там небольшое изменение, там чуточку иначе, и в итоге вырисовывается нечто отличное от того, что было предложено в начале. В целом все смотрится иначе, а в частностях не укусишь, так как все взято из уже прошедших защиту изделий.

— Почему вы выбрали ламинарный профиль крыла? — Следует вопрос. — Ведь при этом очень трудно обеспечить его прочность.

Это проверка, так как они сами использовали этот профиль, и теперь считают, что я просто с обезьянничал. А вообще, зачем нужна прочность крыльев у ракеты? Во-первых: она не будет закладывать больших виражей в воздухе, а во-вторых: они же будут маленькими по размерам, это не самолет, коему важна площадь крыла при взлёте и посадке. И это при том, что скорость будет за малым ниже звуковой, а следовательно, станет наблюдаться срыв потоков и потеря управляемости. Но о последнем товарищи имеют смутное представление, поэтому этот довод оставляем за кадром. Потом идут вопросы нарушения центровки ракеты, видите ли, она будет меняться в зависимости о расходования топлива. А раньше она не менялась? Все знают каким образом этот вопрос решался, но смотрят с интересом, как будет выкручиваться молодой человек?

— Это изделие будет стартовать с задней центровкой, как и изделие 10Х, — вздохнув, объясняю прописные истины, — парируется она с помощью развитого хвостового оперения. При подлете к цели, задняя центровка сменится на переднюю, что также будет компенсировано, расчетные данные на странице восемь.

Страницу я добавил, чтобы немного смутить оппонента, понятно, что обоснование он читал, что называется «на бегу», поэтому и не обратил внимания, а это сразу говорит об отношении к делу.

Если такие же вопросы будут на блоке управления, то легче повеситься, они что, решили тут экзамен на профпригодность устроить. А с блоком управления задача будет сложней, там надо будет дополнительно ставить гироскопический блок на стабилизированную платформу, до чего немцы только в сорок пятом году додумались и дополнительно обеспечивать его инерциальной системой, о чем вообще сейчас мало кто имеет представление. Тогда и точность возрастет до приемлемой, эта задача в сороковых так и не была решена, поэтому самолеты-снаряды (крылатые ракеты) так и не были приняты на вооружение. Да уж, придется мне этот совет заранее идеями заваливать, как раз созреют, когда срок разработки придет.

С Поликарповым увидеться мне уже не довелось, поэтому и остался в неведении, откуда ему стало известно, что меня сняли с главных конструкторов КБ? Это мог и Левин, директор иркутского авиационного завода весточку ему переслать, а мог и Калинин, главный конструктор при авиазаводе, сами они в этом ни за что не признаются, остается только гадать. Как и в той истории, Николай Николаевич умер тридцатого июля 1944 года. Проводили в последний путь, погрустили, вспомнили совместные дела, и снова вернулись к работе, дело не должно останавливаться.

А вообще, только тут, в московском КБ я понял, что значит сильный конструкторский состав, чертежи выдавались как горячие пирожки, и контроль над работами требовался значительно меньше, чем в Иркутске, не приходилось разъяснять прописные истины. Да, контролировать приходилось меньше, но совсем без надзора оставлять тоже было нельзя, дня не проходило, чтобы не вылавливались ошибки, хотя тут на летающих изделиях конструкторы уже собаку съели, а в Иркутске все было в новинку. Кстати, этим вылавливанием косяков сильно удивил работников, они не понимали каким образом у меня получается находить ошибки с одного взгляда на чертеж. А вот так, поменьше в облаках витать надо, в Иркутске уже все привыкли к такому положению дел, как к преподавателю на сдачу зачетов выстраивались.