Несовершенный (ЛП)

Она еще не знает этого, но я не остановлюсь, пока она не станет моей.

Ей нужно преодолеть это и просто принять все таким, как оно есть.

Теперь она, черт побери, моя.

Глава 1

Все наши прегрешения живут на свете вечно.

Как призраки гуляют по нашей жизни скоротечной.

От них не убежать.

Не спрятаться. Не скрыться.

Они вернуться вновь и ты поймешь тогда,

Что жизнь твоя пуста и лжива как никогда.

— Ты должен быть мне благодарен, что я подчистил за тобой это дерьмо, — говорит мне отец, сидя на стуле с высокой спинкой.

Его пальцы сжимают кожаные подлокотники, а кончики больших пальцев мягко потирают медные заклепки.

Хотя жалюзи закрыты, высокие окна за спиной отца наполняют большой кабинет тусклым светом вечернего солнца.

Я смотрю на него через плечо, все еще держа в руках случайно взятый с полки учебник права. Полки от пола до потолка тянутся вдоль боковых стен его кабинета. Здесь пахнет старыми книгами. Темное дерево, коричневая кожа и темно-красный Бомонтовский ковер в кабинете — все указывает на большие деньги не одного поколения, и это именно то, что представляет собой эта комната.

Это и еще всякая чушь собачья.

Ложь и коррупция — вот что поддерживало этот кабинет в его нынешнем состоянии на протяжении многих поколений. Я так долго не хотел видеть правду. Но узнав о том, что сделал мой отец… я больше не могу закрывать на это глаза. Это бесспорный факт и непростительный грех.

Я издаю тихий смешок, не позволяя отцу увидеть, как взволнован.

— В последний раз повторяю, — говорю я ему, захлопывая книгу и ухмыляясь, — этот беспорядок сотворил не я.

Я ни в чем не признаюсь. Даже собственному отцу. В этом городе один промах может отправить тебя в могилу. Как мою мать, например, и как тот хаос, о котором говорит мой отец. Я ему не доверяю. Я больше никому не верю.

Отец сужает глаза, и, прежде чем он берет в руки кружку с горячим кофе, его лицо становится красным. Он держит черную кружку обеими руками, дует, чтобы кофе остыл, явно отказываясь принять мое мнение.

— Тебе бы пришлось пройти через ад…

Я прерываю отца, стараясь не выдать свои эмоции. Это поворотный момент в наших отношениях. Мы меняемся местами, так как теперь нервничает он.

— Нет, не пришлось бы. — Я смотрю ему в глаза и добавляю. — Со мной было бы все в порядке.

Несколько секунд проходят в полной тишине, слышится только звук тиканья больших часов.

— Ты подчистил все не за мной, и мы оба это знаем.

Он первый отворачивается, но вместо того, чтобы раскаяться, на его лице отражается раздражение.

— Тебе еще что-нибудь нужно? — спрашиваю я его.

Единственное, что я хочу, это убраться отсюда к чертовой матери и вернуться на стройку. Этот кабинет напоминает мне о деде, человеке, которого я любил и которому доверял. Но он оказался таким же, как и все остальные влиятельные люди в этом городе. Правитель греха.

— Я устал от того, что ты попадаешь в неприятности, — наконец произносит отец.

Он что, сошел с ума? Это первый раз в моей жизни, когда я по-настоящему контролирую себя. Больше никакой фигни. Последние события отрезвили меня. Когда я был подростком с играющими гормонами, борющийся с горем и гневом внутри себя, мне было легко затевать драки. Сначала смерть моего деда, а потом и матери. Здесь все понятно.

Тридцать три уже слишком серьезный возраст для такого дерьма. Наконец-то у меня есть собственная жизнь… все, кроме связи с отцом. Это запутанный клубок лжи и денег. Как, собственно говоря, и все остальное в этом городе.

Эта мысль расстраивает меня, и я опускаю взгляд на пол, а затем снова скольжу им по книжным полкам, разглядывая корешки старых книг.

Напоминание о том, что сделал мой отец, заставляет воспоминания о смерти матери всплыть на поверхность. Мой желудок сжимается, и кровь закипает, когда адреналин проходит через меня, подталкивая к встрече с человеком, которого я больше не знаю.

Я сжимаю руку в кулак и подношу ее ко рту, прочищаю горло и делаю несколько шагов по направлению к нему. Это он настойчиво хотел встретиться со мной, но даже не встал со стула. Ленивый ублюдок.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — спокойно отвечаю я. — Не могу вспомнить ни одной проблемы.

Я вежливо улыбаюсь ему и сохраняю доброжелательный взгляд на лице. Он становится злее, и мне чертовски нравится раздражение на его лице. Он думал, что я буду чувствовать себя обязанным ему.

Но я ни хрена ему не должен.

Может быть, внешне я такой же, как он. Высокий, темноволосый и красивый, по крайней мере, так говорят. Ослепительная улыбка с оттенком непринужденности, которая способна одурачить и соблазнить. Вполне логично, что он юрист. На самом деле это семейный бизнес, но если бы это было не так, то все равно юриспруденция самая подходящая профессия для моего отца.

— Ты должен отбросить все это дерьмо и делать то, что тебе говорят, Мейсон.