Несомненно ты

Словно в замедленной съёмке я расстегиваю его штаны, и его взгляд перемещается на мои руки. Губы раскрыты, грудь вздымается от тяжелого дыхания. Он стоит и ждёт с нескончаемым терпением. Я присаживаюсь на корточки и опускаю его штаны вместе с боксерами. Он выступает из них, и я прохожусь рукой по его крепким ногам. Оставляю поцелуи на его голенях и коленях, задержавшись на его шраме, и чувствую, как сокращаются мышцы под моими губами. Руками я плавно скольжу к его бёдрам, пока губы оставляют влажную цепочку поцелуев, следуя за ними. Я поднимаю взгляд к голубым ирисам, пока подушечками пальцев скольжу по кубикам пресса, напоминающим стиральную доску. Нежно мои губы касаются гладкой длины этой мощной эрекции. Его нежные руки сжимаются по бокам в кулаки, а мышцы на животе напрягаются от моих прикосновений. Веки тяжелеют и вскоре под ними скрываются мои голубые ирисы. Я подразниваю его головку кончиком языка и он, зашипев, резко раскрывает глаза. Я самодовольно ухмыляюсь, а он качает головой. Большие сильные руки запутываются в моих длинных тёмных локонах. Я продолжаю своё путешествие руками и языком, проходясь по мышцам живота, груди, по рукам, по шее. Оканчиваю я свой путь на этих идеальных... сексуальных... губах. Всё ещё ухмыляясь, я провожу языком по его нижней губе.

— Я не отпущу тебя, — шепчет он.

Наслаждение на моём лице меркнет, и я опускаю голову. Прижавшись губами к его груди, я закрываю глаза и тону в ритме биения сердца, который отдаётся на моих губах. Слёзы текут по щекам, и я ничего не могу поделать, чтобы они исчезли.

— Посмотри на меня, Сидни.

Кажется, будто мне вспороли грудную клетку, оставив уязвимой и абсолютно разбитой. И я чувствую себя слабой. В эту секунду он делает то, что я клялась себе, ни один мужчина никогда не сделает со мной... он завладевает мной.

Голубые ирисы...

— Я люблю тебя, — шепчет он.

И это разрушает меня полностью. Разбивает вдребезги.

Совсем не важно, что мои глаза полны слёз и что я стою и хлюпаю носом. Я никогда прежде не чувствовала себя настолько красивой и... любимой.

— Тогда ты отпустишь меня, — выдавливаю я, сглатывая поступившие к горлу рыдания.

Я физически могу чувствовать ту боль и муку, что отразились на его лице, но он всё же спас меня просто кивнув... один... раз.

Изголодавшиеся губы впиваются в меня, словно они умирали от голода на протяжении всей жизни. И мне кажется, что по непонятным причинам жизнь вела меня именно к этому моменту, и я бы отдала всё на свете за этот единственный поцелуй. Я, возможно, и уеду отсюда абсолютно опустошенной через пару недель, но это стоит того... он стоит.

Наши переплетённые тела тают на покрывалах. Время останавливается. И это совершенно не важно, что мы знаем друг друга всего лишь две недели... Я навсегда запомню его прикосновения — они в ласковом тёплом солнце, запомню его дыхание — оно в каждом дуновении ветра, его глаза — это море.

— Сидни... — я так люблю то, как он называет меня по имени. Словно обволакивая меня. Кажется, будто он заклеймил эту связь межу нами в глубинах вечности.

Он нежно касается губами моей шеи, а руками — груди. Острая нужда стать с ним одним целым всепоглощающая, но я отказываюсь куда-либо спешить. Лотнер занимается со мной любовью, и никто не делал этого со мной прежде. В этот самый момент я понимаю, что больше никто и никогда не будет заниматься ею со мной.

— Красивая... — соблазнительные губы шепчут у моего пупка.

Я зачарована. Всё, что касается его, захватывает у меня дух. Пока я перебираю пальцами его густые светлые волосы, меня награждают своим взглядом голубые ирисы.

— Если бы я завтра ослепла, то последнее, что мне хотелось бы увидеть, были бы твои глаза, — слабо шепчу я.

Он упирается подбородком в мой живот и улыбается.

— Хочешь узнать, что же ты видишь в моих глазах? То замечательное, что ты видишь?

— Что? — интересуюсь я, проведя большим пальцем по его брови.

— Твоё отражение.

И больше слов не было. Я слегка подталкиваю его своим коленом, и он охотно переворачивается на спину. Я сажусь на него, и он хватает мои бёдра. Я оголяю грудь, перекинув свои длинные волосы за спину. Он облизывает губы и улыбается в знак одобрения.

— Я на таблетках, — говорю я, жестко проведя по всей длине его члена. — Хочу почувствовать тебя внутри себя... только тебя.

Я ожидаю увидеть сомнение, которое бы отразилось на лице из-за его аналитического мозга доктора, но если даже подобные мысли и появились у него в голове, его тело никак это не показывает. Он приподнимает мои бёдра, и я сжимаю его руки, чтобы удержаться, пока он опускает меня на себя, скользя медленно, вдох за выдохом. Мои отяжелевшие веки закрываются, и я откидываю голову назад, мягко застонав. Я полностью заполнена им. Это такое острое чувство — ощущать, как его тёплая плоть движется во мне. Это настолько интимный момент.

— Сидни... в тебе так чертовски хорошо.