Несомненная реальность

– Молодцы, ничего не скажешь, – согласно кивнул Олег. – Однако с учетом того, что газом, в отличие от нефти, Сахара обеспечивает себя на семьдесят процентов, а также с учетом интенсивно ведущегося освоения месторождений газового конденсата на Южном шельфе, есть шанс, что нам небо с овчинку покажется. Вот то, что Полозков строчил, как ты выражаешься, сегодня утром. Сводка-прогноз потребления нашей нефти Сахарой в ближайшие пять лет. Ознакомься, будь добр.

Начальник канцелярии лениво взял лист бумаги и тупо уставился на него. Несколько секунд он смотрел на документ неподвижным взглядом. Внезапно он подобрался и со свистом втянул в себя воздух.

– Мать вашу за ногу… – пробормотал он. – Чтоб я сдох!

– Вот именно, – согласился Олег. – Сокращение на пятнадцать тире двадцать пять процентов.

Шварцман изумленно взглянул на него.

– Двадцать пять процентов? – прохрипел он. – Быть того не может. Ну-ка, дай сюда!

Наклонившись вперед, он почти вырвал из рук Бирона бумагу и впился в нее глазами. Его глаза забегали, впитывая информацию. Наконец он снова откинулся на спину кресла и аккуратно положил прогноз на стол.

– Да, Олег, – задумчиво проговорил он. – Хочется не поверить, да не получатся.

Уж полозковский-то отдел точно по-крупному ошибиться не мог. Сколько мы теряем?

– Примерно три миллиарда реалов в год. В пересчете на форинты по официальному курсу – пять миллиардов. По курсу черного рынка, соответственно, тридцать. То есть столько, сколько мы тратим на закупку твердой пшеницы. Разумеется, это произойдет не сразу, но мы не можем себе позволить потерять и форинта. Все расчеты на ближайшие годы строились на неизменности, а то и на увеличении объема валютных поступлений.

– А если учесть, что месторождения меди в Рукаде и алюминия в Караторе начинают эксплуатироваться в самое ближайшее время, то мы теряем кучу бабла еще и на экспорте металла, – Бирон причмокнул краем рта. – Да уж. Мы не просто в глубокой жопе, мы проваливаемся еще глубже.

Воцарилась глубокая тишина. Наконец Шварцман с глубоким вздохом проговорил:

– Несколько лет назад умники из Академии наук присылали Треморову доклад с похожими предупреждениями. Насчет разработки в Сахаре новых автогенераторов, разведки газовых месторождений и тому подобного. Я, признаться, счел его обычным наукообразным бредом. Н-да…

– "Н-да" – не то слово, – хмыкнул Народный Председатель. – Не "н-да", а "полная п…а", простите за скверный каламбур. Ну что, господа, есть у вас какие-то соображения, чем мы можем компенсировать сокращение валютных поступлений? Или где мы можем найти дешевое зерно? Боюсь, что когда после колбасы с сахаром в магазинах пропадет еще и хлеб, терпение народа кончится окончательно. Какое-то время мы сможем подавлять бунты с помощью войск, но это временная мера. Да и не хочется мне ее применять, если честно. А хочется мне плюнуть на все, залезть с головой под одеяло, свернуться клубочком и в таком виде дожидаться конца света, – он яростно потер заслезившиеся глаза. – Еще и врачи у нас натуральные убийцы.

Прописывают всякую снотворную гадость, так мало того, что не действует, еще и ходишь после нее, как мешком по голове стукнутый. Ну, так что? Будут варианты действий?

– От меня-то ты что хочешь? – осведомился Бегемот. – Я у тебя, типа, начальник политической полиции. Кого-то арестовать надо? Ткни пальцем, сделай милость, и дня на свободе не задержится. А для экономики у тебя целый Совмин есть.

– Канцелярия – в первую очередь аналитическая контора, – скривился Олег. – Заигрался ты в шпионов, Пашка. А тебе по должности положено мозгами шевелить.

Сам знаешь, какая от Совмина польза. Они сначала в ступор впадут, а потом начнут доказывать, что лажанулась канцелярия по полной программе. Что никакого серьезного сокращения валютных запасов не случится, и что мы вообще сами себя прокормить можем без проблем. Я еще весной Смитсону указывал, что надо посевы зерновых увеличивать. Так эта жирная скотина мне всю плешь проела, доказывая, что в этом году невозможно, а уж в следующем хоть в два раза увеличим. Ага, увеличим, как же…

– Ты, Олег, серьезную ошибку сделал, Смитсона сразу после выборов не убрав, – Шварцман побарабанил пальцами по подлокотнику. – Он дурак, свое поражение на выборах тебе не простит никогда. Если ты слетишь с трона, он только поаплодирует, да еще и подтолкнет в спину, чтобы летелось веселее. Почему ты его до сих пор не заменил?