Несомненная реальность

Пролетка выкатила на большую площадь. По левую сторону возвышался четырехэтажный каменный дом желтого цвета длиной в полтора десятка окон, с большим входом посередине, окруженный невысокой каменной изгородью. Из покатой крыши тут и там торчали печные трубы. Дом загибался буквой П, его крылья уходили в переулки.

– Особняк генерал-губернатора, – пояснил Крупецкий, заметив, что Олег с интересом рассматривает здание.

– Понятно… – ошарашенно кивнул Олег. – А там что? Театр? – Он указал на длинное приземистое двухэтажное здание по другую сторону площади. По центру здание украшали шесть толстых белых колонн, накрытых треугольным портиком, над которым гордо торчала граненая башня, в верхней части опоясанная круговой галереей и венчаемая длинным шпилем. Возле здания стояла странная конструкция, запряженная парой массивных желто-белых лошадей.

– Да, тот еще театр! – ухмыльнулся его спутник. – Тверская полицейская часть, а также пожарное депо. Вон же пожарная повозка стоит.

– Понятненько… – снова пробормотал Олег. – Ну и дела!

Особняк генерал-губернатора? Полицейско-пожарная часть? Дома – так он теперь называл свой родной мир – в подобного рода строениях наместники Народного Председателя могли располагаться только в самых захудалых областях. Он вспомнил внушительное десятиэтажное здание резиденции мокольского наместника, потом помпезную двадцатиэтажную башню своей собственной резиденции, окруженную площадью, раз в пять превосходящей Тверскую размерами, и ему стало почти плохо.

Куда я попал, граждане? В какое захолустье? Ведь Москва, судя по тому, что я уже узнал, это столица, пусть "вторая", но столица! Чтобы в столице высшее должностное лицо обитало в таком убогом домишке с печным отоплением, даже без нормальной котельной? Да что же это, каменный век, что ли?..

– Да, в провинции такого не увидишь, – покровительственно заметил Крупецкий, неправильно истолковав проступившие на лице Олега чувства. – Вот, помнится, лет десять назад, в девяносто шестом, к коронационным торжествам, его так украсили, любо-дорого посмотреть было. Вы бы, пан, тогда его увидели – ахнули бы.

– Не сомневаюсь, – пробормотал Олег.

Из мрачных мыслей он вынырнул, только когда пролетка, миновав еще одно официально выглядящее здание, повернула налево, в переулок, и остановилась у невысокого кирпичного флигеля. На противоположной стороне дороги за высоким каменным забором шелестел чахлый сад, окружающий какой-то особняк.

– Приехали, – сообщил Крупецкий, соскакивая на брусчатку и бросая монетку извозчику. – Охранное отделение.

Олег последовал за спутником. Табличка на здании отсутствовала, деревянная дверь стояла гостеприимно приоткрытой. Крупецкий жестом пригласил подопечного пройти в дверь.

На третьем этаже обнаружилась небольшая приемная с ростовым портретом бородатого человека в военной форме. Его Императорское Величество Николай Второй, вспомнил Олег табличку с подписью в давешнем кабаке. За темным дубовым столом сидел и строчил по бумаге, высунув язык от усердия, какой-то молодой человек. Крупецкий кивнул Олегу на стул и прошел во вторую дверь. Впрочем, почти сразу же он появился снова.

– Проше пана, – он указал на дверь. – Господин Зубатов ожидают. Мне же позвольте откланяться – дела.

Коротко кивнув, он вышел. Олег, поколебавшись и бросив на молодого человека вопросительный взгляд – тот все еще самозабвенно строчил пером, изредка макая его в чернильницу – и прошел через внутреннюю дверь.

– Доброе утро, Олег Захарович, – завидев его, Зубатов коротко и сухо кивнул.– Присаживайтесь. Как спалось на новом месте?

– Бывало и лучше, – откликнулся Олег, усаживаясь. А ведь выправка-то у мужика военная, отметил он про себя, хоть и ходит в штатском. И портретик императора еще больше, чем в приемной – дядька, видать, убежденный императрист… нет, монархист. Или карьерист, что более вероятно. – Скажите, Сергей… э-э-э, Михайлович…

– Васильевич, – поправил тот, усмехнувшись краем рта.

– Прошу прощения, Сергей Васильевич, – Олег виновато пожал плечами. – Как всегда, с памятью на имена у меня паршиво. Постараюсь больше не ошибаться. Так вот, не боитесь с такой охраной жить?

– С охраной? – брови Зубатова удивленно поползли вверх.

– Именно, – кивнул Кислицын. – Не уверен, что это мое дело, но вы плохо кончите, если и впредь останетесь столь беспечны. Не знаю, дожили ли вы уже до политического терроризма, но даже если и нет – скоро доживете. Знаете, я человек штатский и вообще мирный, но, командуй я злоумышленниками, мне не понадобилось бы и десяти минут, чтобы перебить всех в этом здании.

– Любопытно, – начальник Охранки сложил руки перед собой. – И как же?

– Элементарно. У вас даже пост у дверей не выставлен. Толпой подкатить к дверям на пролетках, затащить внутрь взрывные устройства, расставить их по первому этажу, запустить часовой механизм и выбежать наружу. Когда взрывчатка детонирует, расстреливают уцелевших, если такие будут, выбирающихся из горящих руин, и исчезают. Ну и?

Какое-то время Зубатов не мигая смотрел на Олега. Потом он вздохнул.