Неслучайная встреча

– Как жизнь? – зачем-то переспросила я. Что ж, прекрасный вопрос. Работа сделала мне ручкой, свекровь меня по-прежнему ненавидит, а мать и вовсе сошла с ума. Сын меня обманывает, а дочь не желает общаться. Муж любит футбол и юных длинноногих прелестниц. Соседи, правда, приличные, и к продавщицам я тоже не имею претензий. И что же я должна ответить? Я помолчала еще буквально секунду, а потом сказала:

– Нормально. – И повесила трубку.

Отправилась в ванную, стерла с лица косметику и завернулась в теплый уютный халат, и прежде чем отправиться спать, еще раз взглянула на себя в зеркало, подмигнула отражению и, утвердительно кивнув, повторила:

– Нормально.

Приличная девушка

От первого мужа Леся сбежала через полгода после свадьбы. Ей было только двадцать, но даже в столь юном возрасте она смогла быстро разобраться, что, кроме своей сногсшибательной внешности и, как следствие, всепоглощающего нарциссизма, ее избранник не обладает никакими исключительными достоинствами. Посему, как только у нее перестало перехватывать дыхание от его взгляда и появилась былая трезвость мышления, она упорхнула из так и не свитого семейного гнездышка, коим служил матрас в съемной комнатушке, обратно к маме и бабушке.

Второе замужество Леси вполне можно считать более удачным. Брак продлился почти пять лет, а отношения были ровными и стабильными настолько, что обоим супругам к концу семейной жизни хотелось выть на луну от скуки. Если бы не этот факт, Леся, возможно, по-прежнему создавала бы уют в совместно нажитой двухкомнатной квартире и не знала горя, но ей хотелось жить интересно. А потому двушка в центре Москвы превратилась в две однокомнатные на окраинах; тихий, спокойный человек перешел из ранга надежного мужа в ряды таких же надежных и безотказных знакомых, о которых положено вспоминать, только когда вдруг забарахлит аккумулятор или придет время сажать картошку. А сама Леся, уже тридцати с небольшим лет, бросилась на отчаянные поиски мужа под номером три.

Не то чтобы она слишком страдала от одиночества. Напротив, ей нравилось проводить время с самой собой. Во-первых, Леся и раньше не считала зазорным пойти одной в кино, театр или на выставку. В конце концов, туда за впечатлениями ходят, а не за разговорами. Во-вторых, не испытывала недостатка в общении. Работала она в крупной западной компании, вокруг – множество коллег, готовых поделиться проблемами, спросить совета, рассказать анекдот, порадовать комплиментом или просто поболтать о пустяках за кофе с сигареткой. Нет, Леся не курила всерьез. Так, баловалась иногда за компанию – эта дурная привычка была ее единственным приобретением в первом замужестве, и она никак не могла от нее избавиться, словно считала своим долгом сохранить хотя бы какое-то напоминание об этом эпизоде своей жизни. В общем, Леся была девушкой современной: одевалась по моде, речь разбавляла жаргонными словечками, читала Мураками и Вебера, любила джаз и нетяжелый рок, не испытывала недостатка в друзьях и поклонниках, владела искусством обольщения и отчаянно стремилась перевести все свои ничего не значащие флирты в нечто большее. От этого отчаяния и терпела постоянные фиаско. В этом была ее единственная несовременность.

И дело вовсе не в пресловутом желании иметь семью, детей и стать счастливой наседкой, а только в том, что Леся задалась целью обмануть судьбу, у которой на ее счет, она в этом уверена, имелись совсем другие планы. О коварстве злого рока она слышала от бабушки на протяжении последних пятнадцати лет, а властвовал этот противный персонаж над женской половиной их семьи гораздо дольше.

Началось все, как ей рассказывали, задолго до революции, когда какой-то барин влюбился в Лесину прапра-, а может, и еще больше «пра» бабку, и до того потерял голову от ее красоты, что не только освободил из крепостных, но и подарил ей половину своих угодий вместе с небольшим заводиком, на который, конечно же, по представлениям законной семьи падшая девка никакого права не имела. Барышне этой, между тем, на мысли супруги своего кавалера было совершенно наплевать, а зря. Супруга мыслями не ограничилась, решив подкрепить свое недовольство действием. Вернуть раздаренное добро она не могла, но отомстить сопернице попыталась. Отправилась то ли к гадалке, то ли к ведьме и потребовала у той наложить на разлучницу следующее проклятие: пусть, де, все ее дочки, внучки и правнучки довольствуются в жизни исключительно материальными благами, а душевного покоя и ласки мужской не знают.