Несломленные каблучки

– Уже ушли? – Догадливости Валерки позавидовали бы игроки интеллектуального клуба «Что? Где? Когда?»

Худшие опасения Алёны начинали подтверждаться. Она почувствовала себя дурой, если не полной, то наполовину уж точно.

– Никто не приходил и не уходил. Ужинать будешь?

– Конечно, буду. – Сварливо сказал Валерка. – В самолёте такую дрянь давали – проглотить невозможно. Тоже мне – бизнес класс! Что это за платье? По-моему, я его раньше не видел.

– Нравится? – Алёна сделала шаг назад, чтобы муж мог узреть её во всей красе.

– Угу. – Подозрительно протянул Самсонов. – И в честь чего ты так разоделась?

Бэмц! Остатки романтических флюидов со свистом вылетели в форточку. Наверно, ей следовало не раздражаться, а спокойно объяснить, что к чему. Но это было вовсе не романтично, к тому же действительно глупо до тошноты.

«– Я купила всё это к твоему приезду, дорогой, хотела устроить романтический вечер…

– Чё это вдруг? Ну, ты, мать, даёшь! Я ж устал, как собака, с дороги, какая, на фиг, романтика?!»

Алёна глубоко вдохнула, выдохнула и сообщила:

– Ко мне приходил любовник.

Тут Валерка впрямь застыл соляным столбом.

– Что?

– Что слышал. – Язвительно обронила Алёна.

– По-твоему, это смешно? – Скривился супруг.

– А, по-твоему, я не могу надеть приличного платья? – Алёна ощутила, как закипает раздражение. – Это только офисным барышням позволено носить красивые платья и туфли, да? А я, значит, должна всё время мотаться в спортивном костюме или халате и тапках?

– Ты чего завелась-то? – Озадаченно промямлил Валерка. – Надевай, что хочешь, только не ори.

– А я и не ору! – Взаправду заорала Алёна. – Хотела порадовать его, встретить, как человека! Вот если б на моём месте была твоя б… Светочка, тогда конечно!

– Какая ещё Светочка! – Заорал в ответ Валерий. – Совсем спятила? Хорошая встреча, нечего сказать, спасибо за тёплый приём!

– На здоровье! Не нравится, можешь проваливать! Беги к своей потаскушке, забей ей, как следует, а то, бедная, не знает, перед кем ещё ноги раздвинуть! А платье не пропадёт. Найду и того, кому будет не наплевать…

– Алёна до крови закусила губу, чтобы не разреветься в голос. Она сознавала, что сама всё испортила, и назад пути нет, и ничего хорошего из этого вечера уже не выйдет. Она убежала в ванную, что около спальни, включила джакузи на полную мощь, чтобы шипение струй заглушало её глупые всхлипы. Смыла тщательно наведённый макияж, стащила платье, сбросила туфли, и, сидя на краю ванны в сногсшибательном белье и секси-чулках, ревела белугой, изредка споласкивая лицо холодной водой, чтобы успокоиться. Но успокоение не приходило. Напротив, безжалостное отражение в зеркале красной зарёванной рожи только усугубляло ситуацию, провоцируя новый всплеск отчаяния.

Зачем она всё это наговорила? Ведь совсем не хотела ссориться, наоборот… Хотела, как лучше, а получилось, как всегда. Идиотка! Психопатка чёртова!

Если бы её видели сейчас женщины, писавшие в редакцию отчаянные письма с просьбами о помощи! К чёрту! Она позвонит Зинаиде, откажется от дурацкой затеи с книгой. Писатель из неё никудышный. Она вообще уволится из журнала. Кастрюли и тряпки – вот её удел. Стремительный темп современной городской жизни – для молодых, независимых, одиноких… Одиночество… Так ли оно плохо? По крайней мере, некому тебя ни унизить, ни обидеть… И полной чувствовать дурой себя не перед кем.

В дверь постучали аккуратно, но настойчиво.

– Алён, – послышался Валеркин голос.

Она молчала.

– Алён, ты в порядке? Открой дверь, а?

– Нет!

– Почему?

– Я не в порядке! Ужинай один! – И снова заревела.

– Смотри, что я тебе привёз. – Голос звучал извинительно. И это было странно, как-то непривычно. Обыкновенно в голосе Самсонова звучали ворчливо-командные нотки.

– Что? – Робко спросила через дверь Алёна, прикладывая к опухшим векам смоченное холодной водой полотенце.

– Открой – увидишь.

Алёна приоткрыла щёлочку, и Валерка просунул в неё коробку шоколадных конфет в виде алого сердца, перевязанного ленточкой. И вторую коробочку, поменьше, синяя, с лебедем Сваровски. Ахнув, Алёна приоткрыла маленькую: внутри было стеклянное сердечко на кожаном шнурке. Алёна не любила золота, тяжеловесных камней, надевала бриллианты только «на случай». Роскоши предпочитала стильную бижутерию. Сваровски был её кумиром и Валерка это знал. Но, казалось, давно забыл, как многое другое. Выходит, Алёна ошибалась на его счёт.

Дверь открылась как-то сама по себе.

– Прости. – Всхлипнула Алёна.

– Ты меня прости. – Отозвался муж. – Я много думал… Я виноват. В последнее время из-за этой чёртовой работы совсем вас забросил. И сейчас, когда увидел этот стол, свечи… Я исправлюсь. Честное слово!

– Мне так стыдно. – Пряча лицо в полотенце, призналась Алёна. – Я старалась. Хотела быть красивой, сексуальной… Я всё испортила.

И громко всхлипнула, уткнувшись в Валеркино плечо.

– Ты очень сексуальна. – Горячим шёпотом сказал Валерка. – Сногсшибательна.