Несколько сюрпризов от Принцев

- Он даже не удивился, что мы... - Гарри жестами изобразил, чему именно Дамблдор не удивился.

- Любовники? - спросил Северус, на пару секунд, пока спускается лифт, прижимая Гарри к себе. - Я бы поверил, что он может этому удивиться, если бы он имел привычку поменьше сводничать.

Гарри рассмеялся и покачал головой. Некоторые просто созданы для того, чтобы совать свой нос в чужие дела, подумал Гарри, и, может быть, именно поэтому этот нос такой длинный...

Дверцы раскрылись, и Гарри машинально вышел в Атриум.

* Cui bono? Cui prodest? (Л. Кассий Лонгин Равилла)

Другой Северус Снейп

- Прощай, - сказал Лис. - Вот мой секрет, он очень прост: зорко

одно лишь сердце. Самого главного глазами не увидишь.

А. де Сент-Экзюпери

Смелли наконец-то ушел, Северус заклинанием захлопнул за ним дверь и упал грудью прямо на свой неудобный учительский стол. Можно было выпить Бодрящее. Нет, после того, как всю ночь Гарри не давал ему спать, нужно было выпить Бодрящее. Но Северус предпочитал отсыпаться на столе, положив голову поверх спрятанных в теплые складки мантии рук.

При мысли о Бодрящих зельях Северуса передернуло. Ненавижу, лениво подумал он, хватило за двадцать лет, спасибо, наглотался. Всяких разных, и быстрых, и медленных, и горьких, и сладких, и ядовитых. Все одно, запах у них одинаковый. Запах войны.

Северус поежился. В подземельях никто никогда от жары не страдал, скорее наоборот, но легкая прохлада Северусу нравилась. В ней уютнее было оставаться теплым. Вот и стол теплый, деревянный. Черный. Сколько Северус помнил этот класс, столько стоял этот стол. Надежная опора преподавателя. Особенно когда на ногах не стоишь после внеочередного рейда. А царапины на лакировке и щербинки - всего лишь за три года накопилось.

За те самые три года. Северус неожиданно для себя вздохнул. Ведь всего-то и шла Вторая война - три года. С девяносто пятого по девяносто восьмой. А едва ли не больше забрала, чем первая... Уроки - прямое доказательство. В лучшие времена на каждый факультет распределяли по пятнадцать человек за год, а пришел первый курс - всего десять, и это Гриффиндор. На Гриффиндоре у последних пяти курсов явный перевес. Треть студентов - гриффиндорцы. С последнего распределения - как раз треть, ровно. Еще девять студентов - на Рэйвенкло, восемь - на Хаффлпаффе. А слизеринцев всего трое. Младший Паркинсон, младший Мальсибер и самая младшая Монтегю. Теперь первый курс Слизерина отдельно не занимается совсем. За прошедшие полторы недели - ни разу. Слишком мало человек. Невыгодно увеличивать почасовую нагрузку.

Северус высунул из-под ткани пальцы и погладил большую, с ноготь мизинца, выбоину на столешнице. Что-то ему не засыпалось - а время не бесконечное, кончится пара, и придет Хаффлпафф. Четвертый курс, восторженные идиоты, успевшие два года отзаниматься со Слагхорном, который на какие только лады не расхваливал своего бывшего студента, «ключевую фигуру войны, после Гарри Поттера и Дамблдора, конечно», «гениального зельевара, от бога». Да, не те студенты пошли, если слизеринцы шарахаются от собственного декана, а хаффлпаффцы и гриффиндорцы ходят за ним хвостом. Тот же Смелли - никогда бы не подумал, промелькнуло в голове, что любимый студент будет с Гриффиндора. «Спешите видеть, Джеймс Смелли, восходящая звезда зельеварения», про себя фыркнул Северус. Или по-другому: со студентами все в порядке, дети, какими и должны быть, ищут себе авторитеты, судят по своей линеечке «плохо-хорошо» и дальше собственного носа, как и должны, не видят, и не студенты другие пошли, а он, Северус Снейп, другой? Стал бы он возиться с гриффиндорцем, да еще магглорожденным, да еще Джеймсом? Северус погладил выбоинку чувствительной подушечкой и засунул пальцы обратно, в тепло. Стал бы, ответил он себе, никуда бы не делся. Если ребенок в одиннадцать лет догадался, что зелье от чесотки можно мешать в любую сторону, зелье Иова - только против часовой стрелки, а Веритасерум - с очередностью одно через восемь, то он с этим ребенком станет возиться, будь тот хоть и вовсе магглом...

В дверь постучали. Северус резко выпрямился и чуть вздрогнул, возвращаясь от теплого стола к холодному воздуху. Дотянулся правой рукой до палочки, открыл дверь. В класс решительно вошел Рональд Уизли, хмуро кивнул, направился к столу, к Северусу, извлекая что-то из кармана мантии. К удивлению Северуса это оказался Деилюминатор.

Уизли подошел почти вплотную, но Северус не встал. Не потому, что не любил Уизли - хотя, конечно, тот и не был идеальным студентом и даже не стал хорошим сотрудником - и не потому, что испытывал ставшей притчей во языцех у всего педсостава неприязнь к преподавателям по Защите. Просто вставать не хотелось, расстаться еще и с согретым стулом Северус считал почти невозможным, особенно когда так хочется спать. Поздоровавшись, он вопросительно уставился на Уизли.