Несколько минут счастья в обнимку с Ю А Гагариным(СИ)

Он сидел на полу, облокотившийся спиною о купол, с широко раскрытыми глазами, и смотрел в чёрную пустоту.

Вдруг в пустоте, послышались шаги.

- Опять охрана,- подумал он, и увидел пляску светящихся фонарей резавших галогеном темноту.

-Вы здесь, - послышался голос, и Юрга узнал в нём голос своего боевого командира.

-Это вы сержант Коэн?- задал он вопрос, думая, что ему опять чудится.

-Да это я, мой мальчик, - отозвался он.

-Я пришёл по приказу командира крейсера, чтобы освободить вас, - громко произнёс он.

- Снимите с них браслеты. Теперь они им не понадобятся,

- приказал он охране.

Я забираю их под свою юрисдикцию,- заявил он.

- А вам бы я посоветовал надёжнее спрятаться.

С минуты на минуту сюда могут пожаловать повстанцы, а они не любят тюремных надзирателей,- предупредил он охрану.

Бросив браслеты ключи и дубинки, взяв с собой только оружие, охранники скрылись.

- Прошу вас, - торопил сержант.

- Нас ожидают звездолёты.

Надо быстрее покинуть Армагеддон, пока мы не сделали прыжок во времени.

Коллайдоры уже включились,- заторопил он.

Надевая космический скафандр и садясь в одноместный звездолёт, Юрга ещё раз посмотрел на своих друзей Нарцисса и Эльзу занимающих свои места в соседних аппаратах.

Нарцисс, махая из кабины рукой, показывал четырьмя пальцами. Напоминая номер планеты в солнечной системы. Именно эту кнопку должны будут нажать астронавты, после старта.

-Сержант Коэн, а вы разве не полетите снами?- спросил Юрга.

-Я должен задержать повстанцев, - показал он на двери ангара, содрогающиеся под ударами боевых роботов пробивающими брешь в обшивке сплава.

-Летите, я вас догоню, это приказ командующего.

Я рад мой мальчик, что я снова вижу тебя и спасаю, вот бы сейчас обрадовался, узнав твой отец, а мой друг, что с тобой всё хорошо,- произнёс он, снимая с предохранителя бластер.

Страшный визжащий звук потряс внутреннее помещение корабля, заставляя, его содрогнутся.

-Неужели так могут шуметь эти коллайдоры, - подумал Юрга, ещё раз взглянув на Коэна, и улыбку Эльзы.

Наконец сам, улыбнувшись, задорной улыбкой показав на щеках ямочки, включил зажигание.

Взревели реакторы, выравнивания постепенно, баритон, переходя на шёпот.

Открылись стартовые люки, и Юрга, нажав на старт.

С наслаждением чувствуя, как его вдавило, в пилотское кресло.

Звездолёт выстрелил, умчав в темноту космоса.

В это время огромная вспышка надувающегося шара, стала расти с молниеносной быстротой, сжигая всё на своем пути. Затем в её эпицентре появилась небольшая воронка.

Бешено крутясь, она начла затягивать в себя все космические тела, встретившиеся на её пути.

Юрге вдруг показалась, что появилась Кейтлин. Он знал, что при полётах при большой скорость от перегрузок могут возникнуть галлюцинации. А тут ещё приборы определили высокий уровень магнитной гравитации, в несколько раз, превышающий обычный режим.

-Так четвёртая или третья?- улыбнувшись, сказала она.

И тут же возникла ладонь Нарцисса, показывающая четыре пальца.

-Да что тут на самом деле, - разозлился он и нажал четвёртую кнопку.

Послышался, щелчок и на дисплее высветилась, цифра три.

-Да что это за чертовщина,- выругался он, нажав сброс, но сброса не последовало.

Приборы вышли из строя. Юрга, теряя сознание, подумал,

- Ну, вот и всё!

Огромная воронка, бешено крутясь, уменьшаясь с молниеносной прогрессией, стала тять. Потом ещё раз, сверкнув яркой вспышкой, бесследно исчезла, растворяясь во мраке ночного неба.

Спустя некоторое время одинокий метеорит, или неопознанный объект, вошёл в атмосферу неизвестной планеты, под кодовым названием Земля, растворяясь в её голубой оболочке.

ВСТРЕЧА.

Прибыв в больницу на Русаковской набережной, что на реке Яуза. Я, невооружённым глазом мог определить, что это заведение было старым, и запущенным.

-Да, сильно отличается от той больницы, где был только что, - подумал я.

То ли от близости, находящейся воды, то ли от постоянно тянувшегося тумана, с её поверхности, скрывающегося по утрам в тени полумрака, вековых лип. Толи от могучих стволов, тополей с опиленными макушками, загораживающими солнце. Но стены здания, лупились, и в некоторых местах, были видны, известковые кирпичи, изъёденные плесенью.

Капитальный ремонт, видно, производился постоянно.

О чём свидетельствовали, старые козла, всевозможный бочки, вёдра, испачканные в побелке, и извести. Всё это было вмёрзшим в старый лёд, и начинало таять, но ещё не совсем оттаяло. Напоминая всем, что на дворе стоял конец марта.

Санитары, сопровождавшие мою персону, передали меня из рук в руки, пожилой, строгой сестре хозяйке. Та и привела меня верх, поднимая на лифте, в урологическое отделение,

где я, должен был продолжить свою миссию лечения.

Записав в толстый журнал, и переодев в больничную пижаму, повела меня, со всеми моими скудными вещами, по длинному коридору.

Я знал, что в конце каждого длинного коридора, должен гореть свет, и я не ошибся насчёт него.

В данном коридоре свет перешёл в столовый зал, с окошками в стенах для выдачи, порций еды.