Несгибаемый. Враг почти не виден

Потом быстро заерзала бедрами в попытке спустить юбку, чтобы прикрыть свою частичную наготу. Петр резко отвел взор в сторону, и тот уперся в панталоны, отброшенные бандитом. Взгляд зацепился за них, словно у озабоченного юнца.

Едва осознав это, Петр покрылся краской смущения и вновь посмотрел на девушку. Заметила ли? Угу. Встретившись с ее гневным взглядом, тут же захлопнул веки, непроизвольно прикрыл их ладонью и отвернулся. Он физически почувствовал, как покраснел до корней волос. Да и как не почувствовать, если лицо буквально горело огнем. Детский сад, трусы на лямках, блин!

— Так вы не ответили, Александра Витальевна, с вами все в порядке? Вас не задело? — не оборачиваясь, вновь спросил он.

— Со мной все будет в порядке, если только вы развяжете мне руки, — не прекращая возни, заявила девушка.

— И как мне это сделать с закрытыми глазами? — возмутился Петр.

— Тогда откройте их и обернитесь.

Петр осторожно выполнил ее просьбу. Ага. Как оказалось, осторожничал он зря. Девушка не просто возилась. Хотя ее руки и были связаны за спиной, ей все же удалось подняться на ноги, и юбка опустилась, полностью скрыв видимые раньше ножки. Глянув на Петра, Александра фыркнула рассерженным котенком и повернулась к нему спиной, показывая связанные руки.

Ч-черт! Как же она красива! Даже в такой ситуации, с мусором во всклокоченных волосах, с гневным выражением лица и глазами, мечущими молнии. Окинув ее стройную фигуру жадным взглядом, Петр искренне обрадовался, что она не видит творящегося с ним.

Нож легко взрезал путы, и девушка обрела свободу. Надо заметить, похитители знали толк в наложении пут. Руки девушки почти не пострадали, разве только появились потертости. Ну да от этого никуда не деться.

Едва избавившись от веревки, девушка тут же обернулась к своему спасителю. Нет, ну что за идиотизм. Ведь давно не мальчик уже. Она перехватила его взгляд, вновь непроизвольно приковавшийся к ее панталонам.

Хрясь!!!

— За что?! — возмутился Петр, потирая левую щеку, куда прилетела пощечина.

Казалось бы, и без того красный, куда дальше. Но он снова ощутил, что краска стала еще гуще. Интересно, у этого есть какой-нибудь предел?

Хрясь!!!

— За все, — злой змеей прошипела девушка, приложившись к его второй щеке. — Отвернитесь!

Да твою ж через коромысло, в гробину душу, мать нехай! Сколько можно?! Петр решил не просто отвернуться, а оставить ненадолго эту рассерженную фурию, чтобы она могла наконец остыть. Поэтому он направился за оставленными вещмешком и винчестером.

— Куда вы? — возмущенно бросила девушка.

— Сейчас вернусь, — отозвался Петр, даже не думая оборачиваться.

Кто ее, нервную, знает. Руки у нее теперь свободны, глядишь, еще и камнем в черепушку запустит. Не. Ну ее к ляду. Не стоит лишний раз раздражать бабу, не то бедой обернется. Впрочем, несмотря на то что Петр был на нее зол, одновременно оказался ею просто очарован. Насколько же она прекрасна в гневе! Как бы пафосно это ни звучало, он попросту не мог найти других слов.

Когда Пастухов вернулся, Александра уже успокоилась и расположилась у костерка, подкинув в него дров. В окружении трупов девушка явно чувствовала себя не в своей тарелке, поэтому отвернулась так, чтобы ни один из трех убитых не попадал в поле зрения. При этом она обхватила себя руками, начав зябнуть.

Петр подобрал халат, который подстилали под нее насильники, и накинул на плечи. От этого Александра вздрогнула, одним нервным движением скинула с себя халат и подскочила как ужаленная, вновь вперив в Петра свой гневный взгляд.

— Александра Витальевна, я, конечно, могу разжечь жаркий огонь, могу предложить свой бушлат. Но это не даст того тепла, какое обеспечит бурятский халат. Уж извините, но одеяла у меня с собой нет.

— Он воняет, — вновь передернула плечами девушка.

— Ну, к вони можно и притерпеться, а вот здешние ночи весьма холодные, и уж тем паче возле реки.

— Так давайте найдем другое место.

— Можно, конечно, попытаться. Но, во-первых, высока вероятность переломать ноги. А во-вторых, у этого пятачка в скалах есть одно неоспоримое преимущество.

— И какое?

— Безопасность. Буряты ушли на запад и, скорее всего, вернутся в Монголию долиной реки Иркут. Но более двух сотен каторжан разбежалось, и некоторые из них обзавелись оружием. Для бурятов вы просто добыча. Плохо ли, хорошо, но вас никто не стал бы убивать, а постарались бы доставить к своим шатрам, чтобы продать в неволю. Это здесь сплошь и рядом. А вот каторжане… Этим в руки живым лучше не попадаться. Помимо всех прочих прелестей они могут увести вас в качестве живых консервов.

— Хотите сказать, что они каннибалы?

— Не то чтобы они делают это специально. Намеренно они будут подвергать вас насилию и издевательствам. А человечину есть станут только вынужденно. Но уж точно не побрезгуют. Так вот, в плане безопасности это место лучше всего подходит для ночлега. А утром двинемся в обратный путь. Поэтому накидывайте-ка халат и не спорьте.

— Ладно, — вздохнула девушка, покорно подставляя плечи. — Не знаете, как там батюшка? Ночью так много стреляли.