Несгибаемый. Враг почти не виден

Так вот. Есть тут и тупые начальники. Куда же без них-то? И за места свои они держатся мертвой хваткой, что твой бульдог. И коль скоро на горизонте появляется молодой, энергичный и перспективный… Избавиться от такого типчика для лица начальствующего задача первостепенной важности. А то мало ли, вдруг он окажется тем, кто сменит его на посту.

Именно в образе задвинутого перспективного профи и предстал перед Петром новый становой пристав. Хотя бы потому, что он смотрелся здесь как верховая лошадь в хлеву. Оно вроде и не особо страшно, но ее все же пристало содержать в конюшне.

— Чего тебе? — едва Петр опустился на стул, тут же поинтересовался полицейский.

— Ваше высокоблагородие, послезавтра чистый четверг, и начинаются пасхальные празднества. У нас на участке выходных аж одиннадцать дней объявлено.

— И ты решил меня об этом известить? Так я на стройке не начальник. Да и знаю я о том.

— То верно, ваше высокоблагородие. На железной дороге вы не начальник. А вот для ссыльных — очень даже.

— Так ты, любезный, из ссыльных будешь? — вздернул бровь пристав.

— Точно так, — с готовностью подтвердил Петр, подобострастно закивав головой.

— И с чем ко мне-то пожаловал?

— Я из здешних краев. Не совсем, правда. Из Красноярска. Вот и хотел вас просить отпустить меня до конца праздников. Я из Иркутска самолетом до Красноярска и обратно точно так же. А до Иркутска на авто от строительного управления. Буду без опозданий, не сомневайтесь.

Петр без обиняков положил перед приставом сотенную ассигнацию. При том, что у того месячное жалованье порядка ста пятидесяти рублей, вполне приемлемо. Опять же пристав ничем не рисковал. От него всего-то и требовалось не поднимать шум, пока не истечет назначенный срок. Если же ссыльный вовремя не вернется, ничего страшного не случится. Объявят в розыск, и вся недолга. В конце концов, ссыльные не каторжане, и держать их под замком никто не собирается. Только и того, что они обязаны являться на отметки да полицейские посещают их на дом. А вот если ссыльный попробует бежать, тогда очень даже рискует поменять свой статус на каторжанина.

— Это что? — указав взглядом на ассигнацию, спросил пристав.

— Так ведь я со всем уважением.

— Убери.

— Но-о…

— Я сказал — убери. И вообще, любезный, пшел вон. Ну!

А что еще оставалось делать? Разве что принять испуганный вид, чтобы лишний раз не злить начальство, и, схватив сотенную, выметнуться из кабинета. Н-да. Плохо. Думал, все же получится на пасхальные праздники скататься в Красноярск, посмотреть, как там дела у Завьялова. Тот после Пасхи должен будет выдвинуться к Оленьей речке и начать обустраивать прииск.

Петр, конечно, предполагал, что могут возникнуть сложности с его начальником-немцем. Но тут помогли русское законодательство и главнейший христианский праздник. Одиннадцать выходных дней — это целая прорва времени. Вообще, он был изрядно удивлен, когда узнал, что из трехсот шестидесяти пяти дней в году выходных в России — целых девяносто один. Больше, чем в какой-либо стране просвещенной Европы. И рабочий день в среднем на час короче. Само собой, на таком важном объекте, как строительство Транссибирской магистрали, он длиннее. Но и оплата тут куда выше.

— Что это наш подопечный выбежал отсюда как ошпаренный? — войдя в кабинет начальника, спросил его помощник.

— Представляешь, он мне сотенную совал, чтобы я его отпустил на пасхальные праздники в Красноярск. Шутник.

— И ты выставил его за дверь.

— Разумеется.

— Вообще-то это выбивается из образа полицейского чина, — покачав головой, с долей осуждения произнес помощник.

— Вообще-то, если ты помнишь, он нам нужен здесь, и у нас на него есть кое-какие виды. Ничего, спишется на то, что я сослан сюда за несговорчивость, — изобразив пренебрежительный жест, ответил капитан Клюев.

Контрразведчик не собирался потакать капризам того, на кого сделал ставку в борьбе со своим противником с японской стороны.

Вот уже два года должности станового пристава Слюдянки, его помощника и трех нижних чинов замещали сотрудники контрразведки. Правда, после гибели прежнего пристава существовала вероятность, что данное прикрытие раскрыто, но пока все говорило об обратном. Тем более что кроме лиц, облеченных властью, имелись и другие сотрудники, обретающиеся под видом ссыльнопоселенцев.

— А по мне, Клим, так лучше все же не выделяться, — не согласился помощник.

— Да я бы с удовольствием, но он-то видишь что удумал. В Красноярск прогуляться. Тоже мне умник.

— И это вполне нормально. Как и то, что полиция смотрит на это сквозь пальцы. По сути-то, в случае его побега нам предъявить нечего. Да и он не из политических, а уголовник, ему ссылку могут заменить на каторгу. Такой если и подастся в бега, то только под угрозой смерти. А что до Красноярска… Знаешь, я бы его отпустил.

— Разумеется, Алексей, ты бы его отпустил. Ответственность за операцию ведь лежит не на тебе.

— Как считаешь, здесь есть соглядатаи майора Такахаси?

— Понятное дело, есть.