Несекретные материалы

Тут Ольга задохнулась от гнева и стала переводить дух. Ленка – лучшая подруга невестки. Высокая, статная, красивая девушка. Но почему-то ей все никак не удавалось выйти замуж. Наконец в прошлом году нашла супруга – милого, обеспеченного мужика, старше ее лет на десять. Мужем он оказался замечательным и буквально сдувает с женушки пылинки, но свекровь! Бедная Ленка частенько плачет у нас в гостиной, рассказывая о фокусах дорогой мамы.

– Так вот, Ленкина свекровь – Медуза Горгона и полная сволочь, – кипела Зайка, пока мы бежали к машинам, – но и она никогда не выделывает подобных глупостей.

– Хочешь, чтобы тебя без конца пилили «за плохо заваренный чай»? – осведомилась я, открывая «Вольво». – Это нам запросто, только прикажи!

– Чай Ленка и впрямь делает омерзительный, – вздохнула Ольга, усаживаясь в «Фольксваген», – только, когда свекровь без конца плюется огнем, к этому в конце концов привыкаешь. А с тобой, моя радость, свыкнуться невозможно, потому что ты просто ненормальная. Скажи спасибо, что я не собираюсь рассказывать Аркадию, как его мамочка взломала турагентство и украла там некий пакет.

– Какой пакет? – изумилась я.

– Хватит, – рявкнула Ольга, – тот, что в левой руке!

Выпалив эту фразу, она рванула с места на второй скорости и унеслась.

Я поглядела на левую руку. И правда, в кулаке пухлый конверт, тот самый, что лежал в письменном столе поверх стопки бумаги. Надо же, совершенно машинально ухватила, даже не задумываясь!

На следующий день было воскресенье. В отличие от всех нормальных людей я не люблю выходные и праздники. Наверное, потому, что в будни не работаю. Как правило, в «красные дни» календаря все оказываются дома, и семейный уют расцветает буйным цветом…

После бессонной ночи я выползла в столовую около двух. Там над тарелками в полном составе восседали все члены семейства и гости. Я поискала глазами кофейник и спросила:

– А что, кофе к завтраку не положен?

– К завтраку всенепременно, – каменным голосом ответила Зайка, – а мы обедаем.

Я тихо села за стол, плохо соображая, что к чему. Голова гудит и слегка кружится. Ольга тоже выглядела не лучшим образом – бледная, с опухшими веками. Аркадий, как всегда, вяло ковырял вилкой котлету. Миша и Галя с растрепанными волосами меланхолично хлебали бульон. Только розовощекая Манюня, сверкая яркими глазами, быстро-быстро откусывала мясо и радостно что-то рассказывала.

На улице бушевала непогода. Сыпался ледяной снег, дул резкий ветер, в Москве окончательно установилась зима.

– А где Ефим? – спросила я, заметив отсутствие старика.

– Воскресенье, – кратко сообщил Кеша.

– Ну и что?

– Поехал на ипподром.

– Скачки? В такую погоду?

Аркадий пожал плечами.

– Так он сказал, еще вчера, часов в пять.

– А ты поверил?

Кешка отодвинул почти полную тарелку и потянулся.

– Многие знания – многие печали. Слава богу, Ефим не маленький, не хочет говорить, куда пошел, и не надо.

После трапезы Миша с Галей отправились в кабинет. Манюня, не доев сладкое, рванулась за ними. Мне показалось странным подобное поведение, и я двинулась за девочкой.

Дверь в кабинет была приоткрыта, и звонкий Марусин голосок катился по коридору:

– Дорогая Галочка, Миша очень стеснительный, интеллигентный человек, вот и попросил меня сказать, что любит вас и просит вашей руки. Правда, Мишенька?

– Ну в общем и целом, конечно, вроде бы так, – начал заикаться огорошенный профессор.

– Ой, – ответила гостья.

– Что я говорила?! – воскликнула Манюня. – Миша, Галя сообщает о согласии. Правда, Галочка?

– Ой, – снова прозвучало из кабинета.

– Прекрасно, – воодушевилась Маня, – теперь подайте друг другу руки и поцелуйтесь.

– Ну как же, – забормотал Миша.

– Может, не надо? – робко осведомилась Галя.

– Еще чего, – обозлилась Маруська, – нечего церемонию нарушать. Так положено. Сначала страстное объяснение в любви, потом предложение руки и сердца, следом горячий поцелуй и вручение кольца.

– Какого кольца? – изумились «молодые».

– При помолвке жених дарит невесте кольцо, обязательно с камнем. Вот.

Я решила вмешаться и вошла в тот момент, когда Миша довольно неловко обнял Галю за плечи и запечатлел на ее щеке поцелуй. На столе лежала коробочка.

– Мусик, – завопила Маня, – тащи быстренько фотоаппарат и зови немедленно всех.

– Зачем?

– Ой, мамуля, – махнула рукой Маруська и, высунувшись в коридор, завопила как ненормальная: – Зая, Кешка, Серафима Ивановна, Ира, Катя, все сюда, скорей, скорей…

Послышались возбужденные голоса и топот. Первым в кабинет влетел с огнетушителем Кеша.

– Горим?

– Нет, – гордо заявила Маня, – сейчас вы все станете свидетелями исторического момента.

– Какого? – робко спросила Ирка, пряча в карман пыльную тряпку.

– Миша обручается с Галей.

Домашние замерли с открытыми ртами, впрочем, жених с невестой тоже. Нерастерявшаяся Зайка тут же притащила кинокамеру. Маруська торжественно открыла коробочку и ткнула ее в руку жениху:

– Действуй!

Миша неловко откинул крышечку и принялся вталкивать Галин палец в тонкий золотой обруч с серым камнем.

– Сними крупным планом руки, – велела Маруська.

Ольга послушно подошла поближе и воскликнула: