Нерушимый-5

В магазине я выбрал три нежно-розовых розы, похожих на саму Лизу. Хотелось купить ей весь магазин — за то, что ждала, поддерживала… Нет, не «за то что» — просто хотелось бросить мир к ее ногам. Но я теперь на мели, и неясно, сколько это продлится.

На улице стояла все та же белая милицейская легковушка. Надеюсь, к нам в номер они не попрутся. Чтобы избежать конфуза, я подошел к своим телохранителям и постучал в тонированное стекло — оно опустилось, и я сказал:

— Парни, понимаю, вы обязаны за мной приглядывать. Но сейчас я иду на свидание с девушкой, я ее три месяца не видел. Мы остановимся в отеле. Пожалуйста, не тревожьте нас.

Милиционеры переглянулись.

— Не вопрос, — кивнул капитан за рулем. — Подождем в холле.

— Всю ночь? — удивился я.

— Дежурство есть дежурство, — пожал плечами он.

Я пришел на свидание на десять минут раньше. Лиза уже была у фонтана. Увидела издали, просияла, бросилась навстречу, повисла на мне, уткнувшись носом в шею, и… расплакалась. Я принялся гладить ее по волосам.

— Ну что ты, все ведь хорошо.

Она мелко закивала, обняла так, что, казалось, ребра затрещат.

— Да. Не отпущу. Никуда. Ни на миг. Я думала, с ума сойду.

Я поднял ее голову за подбородок, коснулся губами одной щеки, второй. Протяжно вздохнув, девушка потянулась навстречу. Мы поцеловались, и мир перестал существовать.

Даже милиция, которая меня берегла, перестала существовать. Плевать на них. Пусть завидуют! Лизе я про соглядатаев не сказал, чтобы не смущать.

Какая там еда из магазина! Наш переход из парка до гостиницы напоминал один жадный бесконечный поцелуй. Не помню, когда мы шли, казалось, вовсе не размыкали рук и не отлипали друг от друга. А потом — р-раз — и мы в гостинице. Падает к ногам одежда, мы переступаем через нее и валимся на кровать.

Завтра. Все проблемы — завтра.

— Как же я тебя люблю, — шепчет Лиза, покрывая поцелуями мое лицо.

Качели настроения застывают в наивысшей точке, и я понимаю, что все будет хорошо, мы справимся, ведь самое сложное позади.

Глава 21. Не читайте до обеда советских газет!

Мне думалось, что ночь выдастся бессонной, но мы за несколько часов утолили плотский голод и истратили силы, а потому вырубились до двенадцати, прижавшись друг к другу.

Я проснулся первым, осторожно вытащил затекшую руку из-под Лизиной головы и… чуть не взвыл, так болело тело после вчерашней тренировки.

Хорошо!

Закрыв глаза, я разжег внутренний огонь, направил его в запястья и пальцы, представил, как растут, укрепляясь, мышечные волокна. Дальше тепло покатилось вдоль спины к бедрам, которые были синими от падений, к коленным суставам и голеностопам.

Лиза застонала, дернулась и, нахмурившись, обняла подушку, а я подумал, что разум у меня — слишком зрелый, я лежу в кровати с самой красивой девушкой в мире и вместо того, чтобы поддаться зову плоти, думаю о самолетах.

Впрочем, это лишь Семерка любит секс по утрам, большинство девушек, в том числе Алена, старались его избегать и злились, если их будить для этого. А если и не злились, то симулировали удовольствие.

Приняв душ, я заказал завтрак в номер, потому что всегда после того, как использовал дар, меня одолевал голод. Проверил банковский счет — он по-прежнему был заблокирован.

В полвосьмого я все-таки решился разбудить Лизу, ведь в девять нужно быть на тренировке, а мы вчера и не поговорили о моем бедственном положении. Улегшись рядом, погладил ее по волосам — она скривилась и перевернулась на другой бок. Не сработало. Попробую поцеловать — на Спящую красавицу подействовало, и на Лизу должно.

Метод был безотказным, она открыла глаза, возмущение на лице сменилось блаженной расслабленностью.

— Саша… Представляешь, за все это безумное время я впервые спала восемь часов!

Минутой ранее я собирался рассказать о том, что больше не смогу платить за отель, и вообще на мели, и неизвестно, сколько это продлится, но слова застряли в горле. Не стоит портить волшебство момента.

— Отдыхай, если хочешь, до обеда. Мне нужно на тренировку.

Лиза притянула меня к себе, прижала и замерла.

— Не пущу. Вдруг ты опять исчезнешь.

— Не исчезну. Обещаю.

— Побудь со мной еще чуть-чуть.

Сейчас я готов был отдать все, чтобы ощущение длилось, и лихорадочно искал выход, как выйти из бедственного положения. Продам машину! Все равно она особо не нужна, на стадион можно ходить пешком, а так мы все время в разъездах. Когда все наладится, новую куплю.

— Солнце, тогда я останусь без работы, и на что мы будем жить?

Близость ее тела пробудила инстинкты, руки принялись блуждать по ее бокам, оглаживать грудь, и вскоре я убедился, что про нелюбовь женщин к утреннему сексу — это все неправда.

Еле заставил себя уйти.

В холле кивнул своим телохранителям — уже другим, сменивших тех, что были вчера:

— Доброе утро! Ребята, на стадион «Северный» не подкинете? И мне быстрее, и вам за маршруткой тянуться не надо.

Круглолицый страж порядка азиатской наружности заулыбался, встал:

— Ай наглец! А и поехали!

Выйдя на улицу, я упал на заднее сиденье их «москвича».