Нерушимая клятва

Сабина заворчала и крепче обхватила себя руками.

— Привет, Калла, — тихонько ответила Козетта, играя фрикаделькой, лежащей в тарелке поверх спагетти. Ее взгляд перебегал с меня на Сабину.

— Интересный ход, Лилия, — заметил Рен, сделав глоток из бутылки с водой, стоявшей подле него. Пожав плечами, я вернулась к сэндвичу с индейкой. Ответила я только после того, как прожевала.

— Я решила, что так нам будет легче обезопасить себя от случайных вспышек насилия в «Эдеме». Полагаю, Эфрону не понравится, если ему придется разнимать молодых волков из конкурирующих стай в самый разгар вечеринки.

Рен рассмеялся, балансируя на стуле, стоящем на задних ножках. Сабина посмотрела на меня.

— Так вы идете?

Она так сильно впилась ногтями в кожу на руках, что на ней остались отчетливые ярко-красные рубцы.

— Конечно. Ждем не дождемся, — подтвердила я голосом сладким, как мед.

— А, ладно, — ответила Сабина, достала пилку и принялась подправлять маникюр.

Рен, который до тех пор балансировал, откинувшись на стуле, вернулся в нормальное положение так резко, что послышался удар металлических ножек об пол.

— Немедленно прекрати, Сабина. Хватит.

Та уронила пилку и послала Козетте умоляющий взгляд. Младшая волчица закусила губу, поспешно подняла пилку и передала ее Сабине.

Из-за соседнего стола послышался взрыв дикого хохота. Фей улыбалась, следя за руками Дакса, который, судя по жестам, что-то увлеченно рассказывал.

— Ух ты, вот это зрелище, — сказала я. — Улыбка, по понятиям Фей, возглавляет список смертных грехов.

Рен наклонился ближе.

— Дакс — веселый парень. Превосходный рассказчик. Твоя стая полюбит его.

— Я уже вижу, что это так и будет.

Мэйсон, Невилл и Ансель, казалось, были всецело поглощены беседой. По тем отрывкам, которые мне удалось уловить, я поняла, что речь идет то ли о Монреале, то ли об Остине, хотя, возможно, и о Миннеаполисе, родине лучших инди-групп. В общем, беседа была такой интересной, что ребята и думать забыли об остальных волках. Я откинулась на спинку стула, чувствуя себя удовлетворенной.

Так просто.

Кусок сэндвича с индейкой застрял у меня в горле, когда я ощутила руку Рена на своей ноге. Его пальцы двигались по бедру, изучая его изгибы. Я поперхнулась и выхватила у него бутылку с водой. Прежде чем сбросить с ноги его руку, мне пришлось сделать несколько больших глотков.

— Ты меня убить хочешь? — произнесла я, откашливаясь. — Держи руки при себе.

Рен открыл рот, чтобы ответить мне, но внезапно выпрямился и вперился взглядом во что-то позади меня. Я повернулась на стуле, чтобы посмотреть, что случилось.

Посреди столовой стоял Шей. Он, не отрываясь, смотрел на наши сдвинутые столы. На его лице читались одновременно любопытство и страх.

— Думаю, ты права, Лилия. Парню требуется разъяснить, что к чему. Похоже, он собирается к нам подойти.

Шей нерешительно сделал шаг по направлению к столам. Теперь он неотрывно, словно под гипнозом, смотрел на меня. Я содрогнулась и убрала остатки сэндвича в пакет из коричневой оберточной бумаги.

Сабина захихикала:

— Ха-ха, это взгляд человека, который влюбился по уши, или я ничего в этом не понимаю. Похоже, новичок втрескался в Каллу. Как мило. Бедный маленький человечек.

Меня снова охватило уже знакомое чувство страха и удовлетворения, которое появлялось у меня каждый раз, когда я старалась понять, что думает обо мне этот юноша.

В груди Рена зародился низкий рык.

— Наверное, стоит поговорить с ним о том, кто мы и кто он… И где его место в этой школе.

Он приподнялся, чтобы подойти к юноше. Я не могла допустить, чтобы он приблизился к Шею.

— Нет, Рен, пожалуйста. Он просто человек. Он пока еще ни в чем не разбирается.

Я схватила Рена за руку и заставила сесть.

— Дай ему время, он сам во всем разберется. Они все сначала ничего не понимают.

— Это твое желание? — спросил он более спокойным тоном. — Ты хочешь, чтобы я оставил его в покое?

— Нам не положено вступать в контакт с людьми, — ответила я. — Мы привлечем к себе излишнее внимание, если ты пойдешь с ним разбираться.

Рен медленно убрал мою руку с предплечья, не забыв сплести свои пальцы с моими.

Я напряглась, но попытки освободить руку не сделала.

Ну, хорошо, мы можем держаться за руки. Все нормально. Все будет хорошо.

Но сердце стучало, словно я бежала последние километры марафона. Мне очень не нравилось, что я не могу сдерживать себя с Реном, а мне необходимо было это делать. Члены стаи отреагировали на то, что их вожаки внезапно ощетинились, и прервали разговоры, после чего тоже повернулись к незнакомцу. Из волчьих глоток донесся прерывистый рык, и я почувствовала, как по спине побежали мурашки. То, как они, не сговариваясь, обернулись, чтобы защитить меня, можно было считать первым совместным актом Найтшейдов и Бэйнов.

Вот мы и стая.

Под враждебным взглядом десяти пар глаз Хранителей Шея затрясло. Взгляд его забегал по столовой и остановился на ребятах, с которыми он делал лабораторную работу по органической химии. Быстро и извиняюще взглянув на меня, он поспешил к их столу.

Из горла Рена вырвался мрачный смех.