Нерон

«Но желая прославиться не только театральными дарованиями, император обратился также к поэзии, собрав вокруг себя тех, кто, обладая некоторыми способностями к стихотворству, еще не стяжал себе сколько-нибудь значительной славы. Пообедав, они усаживались все вместе и принимались связывать принесенные с собою или сочиненные тут, же строки и дополнять случайные слова самого императора. Это явственно видно с первого взгляда на эти произведения, в которых нет ни порыва, ни вдохновения, ни единства поэтической речи. После трапезы уделял он время и учителям философии, дабы позабавиться спорами между отстаивавшими противоположные мнения. И среди них не было недостатка в таких, кто своим глубокомысленным видом старался доставить императору подобные развлечения».[121]

Тацит не осуждает Нерона за обращение к поэзии. Он не был первым цезарем, к ней обратившимся. Известно, что стихи писал и сам божественный Август. Тиберий писал стихи и по-латыни, и по-гречески. Образцом поэзии для него служили стихи александрийских поэтов, а известно, что александрийский поэтический стиль почитался наиболее изысканным. Славились александрийские поэты и своей ученостью. За Нероном же Тацит никаких поэтических дарований не признает, полагая стихи императора всего лишь плодами стихоплетства его не шибко-то одаренных приятелей, складывающих некоторое стихотворное подобие на основе случайных слов псевдопоэта-императора.

Мнение Тацита не разделял Светоний, уверенно писавший, что Нерон «обратился к поэзии, сочиняя стихи охотно и без труда. Не правы те, кто думает, будто он выдавал чужие сочинения за свои: я держал в руках таблички и тетрадки с самыми известными его стихами, начертанными его собственной рукой, и видно было, что они не переписаны с книги или с голоса, а писались тотчас, как придумывались и сочинялись, — столько в них помарок, поправок и вставок. С немалым усердием занимался он также живописью и ваянием».[122]

Светоний имел доступ к императорским архивам, использовал их и потому его суждение представляется справедливым и обоснованным в отличие от явно предвзятой тацитовской оценки поэтического творчества Нерона.

Значит, Нерон был поэтом. Но насколько хорошим — легко и охотно можно сочинять и слабые стихи, каковые никакие поправки и вставки не спасают, — мы не знаем, поскольку сочинения его не сохранились за исключением немногих случайных обрывков, а современники и римские авторы позднейшей эпохи, знакомые с творчеством Нерона, часто были к нему предвзяты. Уверенно можно утверждать, что стихи Нерона пользовались достаточной известностью. В биографии цезаря Вителлия Светоний рассказывает, как, овладев Римом, новый император сначала совершил поминальные жертвы по Нерону, а затем во дворце «на праздничном пиру, наслаждаясь пением кифареда, он при всех попросил его исполнить что-нибудь из хозяина (дворец был построен для Нерона), и когда тот начал песню Нерона, он первый стал ему хлопать, и даже подпрыгивал от радости».[123]

Флавий Филострат сообщает, что Аполлоний Тианский проходил мимо уличного музыканта, исполнявшего песни Нерона, и едва не пострадал за то, что недостаточно восторженно рукоплескал.[124]