Нерон

Успехи Нарцисса скоро стали очевидны. Под его воздействием Клавдий «начал обнаруживать явные признаки сожаления о браке с Агриппиной и усыновления Нерона. Когда однажды вольноотпущенники с похвалой вспоминали, как накануне он назначил в суде наказание женщине, обвиненной в прелюбодеянии, он воскликнул, что все его жены были безнравственны, но не были безнаказанны; а потом, увидев Британника, он крепко обнял его, пожелав ему вырасти, чтобы принять от отца отчет во всех делах, и добавил: «Ранивший исцелит!» А собираясь облечь его, еще безусого подростка, в тогу совершеннолетнего — рост его уже позволял, — он произнес: «Пусть, наконец, у римского народа будет настоящий Цезарь!» Вскоре он составил и завещание, скрепив его печатями всех должностных лиц. Он пошел бы и дальше, но встревоженная этим Агриппина, которую уже не только собственная совесть, но и многочисленные доносчики обличали в немалых преступлениях, опередила его».[20]

Агриппине помог случай: утомленный тяжкими заботами Нарцисс серьезно заболел и был вынужден покинуть Рим, отправившись на лечение целебными водами. Неукротимая августа не упустила представившегося ей шанса. Ей удалось разыскать печально знаменитую своим искусством составлять яды Локусту, с чьей помощью Клавдий и был отравлен. Отраву удалось примешать к любимому Клавдием блюду из белых грибов.

Смерть Клавдия поначалу тщательно скрывалась — объявлено было только о его болезни. Агриппина тем временем задержала при себе Британника и его сестер, родную Октавию и сводную дочь Клавдия от Элии Петины, его второй жены, Антонию. Из Палатинского дворца время от времени объявлялось, что здоровье Клавдия улучшается… Агриппина дожидалась благоприятного часа. Таковой ей, по слухам, указали некие предсказатели.[21] Скорее всего, она просто готовила почву для решительного провозглашения Нерона новым принцепсом. Оно должно было произойти быстро, дабы никто не посмел воспротивиться.

И вот в полдень 13 октября 54 года, по римскому календарю в третий день до октябрьских ид 808 года от основания Рима, двери императорского дворца на Палатинском холме внезапно широко распахнулись и охраняемый когортой преторианцев в сопровождении префекта претория Афрания Бурра появился Нерон. Народ, своевременно собранный на Палатине, по указанию префекта немедленно встретил его ликующими возгласами, вслед за чем Нерона торжественно подняли на носилках. Колебания и сомнения многих воинов, сторонников Британника, никаких последствий не возымели, поскольку не нашлось у них руководителя. Вот когда сказались чистки в пользу Нерона среди трибунов и центурионов преторианских когорт и назначение префектом претория Афрания Бурра!

В преторианском лагере Нерон произнес речь, сообразную обстоятельствам, пообещал щедрые раздачи денежных подарков воинам, и был провозглашен императором. Римская империя получила нового властителя.

Провозглашение Нерона принцепсом в стихах восславил его наставник Сенека. К Клавдию он не мог испытывать симпатий. В самом начале его правления он оказался в жесточайшей опале из-за своей связи с сестрой Калигулы Юлией Ливиллой, и Мессалина даже настаивала на смертном приговоре. В итоге философ оказался в ссылке, из которой его спасла Агриппина, обеспечившая ему возвышение при дворе, назначив наставником к пасынку принцепса. Но прежние обиды Сенека не забыл. Не исключено, что он был в курсе действий Агриппины по устранению Клавдия, во всяком случае, несомненно, их одобрял. При этом, правда, он имел свои виды на будущее царствование, вовсе не желая таковому быть временем владычества Агриппины. Воспитатель Нерона желал оставаться при нем уже в качестве наставника и мудрого советника принцепса и потому потакать в дальнейшем властолюбию неукротимой августы вовсе не собирался. Эти два совершенно несовместимых подхода к наступающему царствованию Нерона и предопределили решающим образом острейшую политическую борьбу первых лет правления юного императора.