Непруха-невезуха

сложил всѐ в пакет. Драган расхохотался:" Выбрось! Утром ещѐ дадут! Это всѐ

одноразовое. Да и примета хреновая: если собираешь - значит , надолго

готовишься..."

Ввиду отсутствия нижней челюсти с ужином возникли некоторые сложности.

Пришлось отказаться от курицы, печенья и тостов, т.е. пожевать гарнир, запить

соком и чаем, и успокоться. Пока, вроде, никто не приставал, а, значит, можно было

прилечь и внимательно изучить окружающую среду.

В центре камеры стоял круглый стол, за которым могли сидеть пять-шесть

человек. Остальные ели, сидя на полу, на корточках, или в своих "корытах".

У длинной стены напротив входа - два унитаза, закрытых занавесками на уровне

пояса. Если сидишь – видны только голова и плечи. Рядом - два душа, но уже без

занавесок – мечта педераста! Тем более, что большинство – молодые, накачанные

парни. У короткой стены - выдающаяся полукруглая "витрина" , за которой -

комната с двумя охранниками и переговорным устройством, за ней - два телефона и

два огромных напольных вентилятора. Под потолком с двух сторон на кронштейнах

подвешены два телевизора, на одном - три испанских программы, на другом - три

английских. Однако в комнате стоял такой гул, что можно было только смотреть, но

не слушать.

Кроме Яши и Драгана, в камере было ещѐ двое белых, человек двадцать

латинос, остальные – чѐрные. Ясно: расовая дискриминация. Тем более, что все

другие обьяснения. типа : "Негры чаще воруют, грабят, продают наркотики и т.д."

сами по себе тоже расовоя дискриминация. Это - с точки зрения борцов за

всевозможные права . Впрочем, все другие точки зрения, кроме их, сами по себе

тоже дискриминация. И точка.

После еды какой-то пожилой негр с отсутствующими передними зубами начал

собирать подносы с остатками пищи, при этом всѐ несъеденное он перекладывал на

свой поднос. Закончив сбор, он сел и доел все остатки. Глянув на Яшино

изумлѐнное лицо, негр весело подмигнул ему:

- Ты, наверное, сытый, мой друг. А я , как сюда попаду, отъедаюсь на год

вперѐд!

- Так у тебя же, наверное, есть вэлфер или другие программы?

- У меня?! - презрительно усмехнулся негр. - У меня ни хрена нет! Мне их

подачки не нужны! Идти в офис, стоять в очередях, просить, потом отрабатывать...

Хрен вам! - И он для убедительности продемонстрировал известный

международный жест. - Я - свободный человек. Хочу - гуляю, хочу - ворую, хочу -

пью! А сейчас я хотел есть - и ел!

- Ага! А потом захотел - и в тюрьму!

- Да, и в тюрьму. Но мне за пару банок консервов да пару банок пива , что я

взял в ”Дели – гроссери”, много не дадут! А ты - всегда в тюрьме! Сам у себя в

тюрьме! Сам себя берѐшь за шиворот, поднимаешь с кровати в 6 утра и волокѐшь на

работу! Там над тобой издевается начальник или хозяин, а ты молчишь в тряпочку, потому что боишься потерять эту долбанную работу! А дома тебя долбает жена, которая надоела тебе до тошноты, но ты боишься потерять еѐ тоже, потому что ты -

старый и можешь уже не найти другую такую же долбанную суку! А ещѐ ты

боишься, что тебе не хватит денег на рент, на страховку, на машину, на... Ты всю

жизнь боишься и, в конце концов, подыхаешь от сердечного приступа из-за того же

страха! Кстати о тюрьме... Ты вот всѐ делаешь, как надо, но тоже - здесь!

Он внезапно снова улыбнулся, подмигнул и ушѐл в свой угол.

От вентилятора тянуло приятной прохладой прямо на Яшино "корыто", он

прилѐг и задремал. Во сне ему приснился Афган, где-то во дворе в каком-то кишлаке

он один с пистолетом, а против него - "дух", тоже с пистолетом, они мечутся по

двору, падают, прячутся, стреляют и никак не могут попасть! Вот уже и патроны у

Яши кончились, а "дух" всѐ палит, и палит, и всѐ ближе, ближе...

Яша открыл глаза, ошалело огляделся..., Слава Богу, он всего лишь в

тюрьме! Всѐ лучше, чем Афган! А "стреляли" доминошники за единственным столом.

Впрочем, стучали хоть и громко, но без азарта. Так, лишь бы время убить. Яша

подошѐл поближе, присмотрелся. Вроде бы домино как домино, но что-то не так!

Ага, вот что: попадаются одинаковые камни, вот два подряд "пусто-пусто", а вот в

разных концах - два " пять-три". Притом всего оказалось двадцать три вместо

двадцати восьми. Остатки двух наборов - играть невозможно! Но трѐм латиносам и

одному негру это вовсе не мешало. Они бездумно, лишь бы совпадало, продолжали

щѐлкать камнями.

- Эй, мужики! А как вы играете? У вас же неполный набор! У вас же не

сойдѐтся!

- Что ты имеешь ввиду?

- Ну, очки не сойдутся, да и подсчитать, у кого что осталось - невозможно!

- Какие очки? - у мужиков глаза полезли на лоб. - Что считать? Ходи - и всѐ!

- А как вы узнаѐте, кто проиграл, а кто - выиграл?

- А вот когда кто-то не сможет пойти - вот он и проиграл!