Непрожитая жизнь

– Молодчинка, – Анвен улыбнулась в ответ, – оказавшись рядом с домом, посмотрела по сторонам, подмигнула птичкам, их журчащему трению, насладилась погодой и зашла в квартиру, – она остановилась, чтобы перевести дыхание, – а у тебя как прошел день?

– У меня все, как обычно, ничего нового, – Трикси сказала это с максимальным спокойствием, – это, наверное, тоже хорошо, ведь неожиданные потрясения способны принести гораздо больше разочарования, чем зона комфорта или место ожиданий.

– Это прелестно! – женщина смотрела на нее проницательным взглядом, – тебя ничего не тревожит?

– Смотря с какой стороны посмотреть. А так, вроде бы и нет.

– Ну, если что, ты всегда знаешь, где меня найти.

– Да, спасибо за это, мамочка, – девушке тяжело было произнести эти слова, но необходимо. Анвен каждый раз рада, когда так к ней так относятся.

А, о чем можно еще мечтать или тревожиться, если в голове сидит только одно желание – найти маму и папу. Трикси не помнила их имена, только буквы «П» и «М». Что должно было случиться, чтобы одним днем она осталась без них, а город разделился на два мира. Среди прохожих и сонных дорог, в одном из переулков Олуасэта можно набрести на знакомый силуэт многоэтажки, оттеняемой вечерним солнцем. Там подойти к двери и мысленно представить то прошлое, которое тяжело забыть и нелегко отпустить. Провести руками по отпечатанным цифрам на двери и попытаться сквозь грани прощупать важные знаки, точный номер на двери квартиры.

Иногда она представляла себе эту встречу. Вот пришла к дому, который неким образом узнала. Открыла подъезд, потому что из него выходил сосед, зашла внутрь. Ощутила аромат копченного мяса и поспешила подняться по следу шлейфа. Постучалась бы туда, где на двери написано «77» и ей открыла бы женщина преклонного возраста. По ее губам текло бы варенье, а сзади муж с тесаком. И лужа крови под тапками.

«Бр-р-р, зачем я опять это представила?!»

Ощущение не из приятных. Трикси не понимала, почему именно таким образом представляет долгожданную встречу и, почему так часто видела одну и ту же картину – ссора родителей, красная жидкость на полу, детские крики, перемешанный со смехом и оглушительный удар входной дверью.

Несмотря на свой сознательный возраст, она продолжала верить, как и все люди, только в лучшее, а значит, и ее встреча с родителями в будущем, должна принести много радости и успокоения. Ее чуткое сердце верила в то, что многие пробелы в памяти, где каждый раз всплывает один и тот же гештальт, будут

исчерпаны. Анвен никогда не рассказывала ей о Питере и Мейв. И тут вовсе дело не в какой-нибудь неприязни. Просто она их не знала, так же, как о них не помнила Трикси.

– Ма-а-ам, я хочу поговорить, – Трикси заглянула в комнату к женщине.

– Да, мое солнышко, я тебя слушаю, – Анвен отложила в сторону очки и книгу, – присаживайся рядом со мной. Обнимемся и поговорим.

Девушка не знала с чего начать. Она никогда не была так близко к обсуждению столь щепетильной темы. Дрожь в коленках помогла унять мачеха, мягко положив на них свою руку.

– Я не знаю, с чего лучше начать наш разговор.

– Давай по порядку.

Самым тяжелым испытанием, которое может постараться пройти человек является разговор на откровенную тему. И болезнь тоже. Они обе мучались от недосказанности и желали правды для своего близкого человека.

– Я хочу найти своих настоящих родителей.

И эта фраза не удивила Анвен. Она много раз слышала разговоры падчерицы за дверью в комнату. Трикси пыталась держать обсуждение этой тайны в тишине, наедине со своим сердцем. Но, когда ее окутывало ощущение безнадежности и пустоты, приемная мама была практически рядом. Ей не сразу удалось принять рвение девочки к жажде правды, но ведь она сама учила. Человеку нужно знать, для чего жить и ради чего стараться.

– Милая моя, я тебе прекрасно понимаю, – женщина была спокойна.

– Правда?! – на лице девушки появилась надежда, напряженный воздух между ними улетучился

– И вовсе не осуждаю, – она всегда была спокойна, даже в самых патовых моментах.

– Честно?! – тяжело, однако, этой девушке поверить в свою смелость.

– Честно, – в этом слове не было лукавства.

Их короткий разговор был лаконичен и спокоен. Никто не хотел причинить боли тому, кто стал самым дорогим человеком в целом мире.

– А, как я появилась у тебя, здесь, в этой квартире?

– Одним лишь небесам известна история. По правде говоря, я не помню, куда направлялась, но тот день, который был четырнадцать лет назад, запомнился мне по сей день.

– И, все это время ты была рядом…

– Да. Тогда я увидел маленький комочек, сжавшийся в углу. На улице бушевала плохая погода, а у тебя даже не было сил встать на ноги. Ты молча лежала и практически уснула, когда после оказалась у меня дома.

Многим мы обязаны жизнью. Особенно тем, кто, наплевав на себя, посвятил целую жизнь и все сердце неизвестному человечку. Анвен в течении всего того времени боялась, что мечты не могут исполняться. Душа изнывала от боли, когда представляла,