Неприятности по алгоритму

Ну да, ну да. Говорите точнее – отконвоировать. Но не будем цепляться к словам. Скинув полотенце, быстро влезла в джинсы и футболку и, пару раз проведя расческой по волосам, взвыла от боли. Шевелюра оказалась еще влажной, спутанной и коварной, захватив в плен несколько зубьев расчески. Наскоро выловив дезертиров из копны, плюнула на марафет и руками пригладила пряди. Скрутила пучок на затылке, закрепив его парой шпилек. Когда вышла из комнаты, обнаружила вновь раздражающе-невозмутимого Руперта, ожидающего у двери. Что ж, день обещает быть не из легких.

Как ни странно, мои прогнозы не оправдались. В салоне оказались в меру назойливые и поэтому даже милые девушки, сумевшие привести меня в божеский вид, а в магазине одежды трехмерный сканер, считавший все параметры, избавил от необходимости примерки, выводя мою голографическую проекцию понравившейся Руперту (мне выбор нарядов не доверили!) одежды. К слову, вкус у мужчины был, что не могло не радовать. Поэтому в дом я вернулась если не довольная прожитым днем, то хотя бы не злая.

Впрочем, настроение упало ниже планки «если свое ни к черту, испорти его и остальным!», как только увидела Амира Драного. Вероятного родственничка при взгляде на меня так перекосило, что я даже слегка обрадовалась тому факту, что наши чувства друг к другу взаимны. Будущий свёкр ни проронил ни слова. Лишь поджал губы, словно был барышней, которой только что напомнили о ее участии в пьяным дебоше на встрече выпускниц Института Благородных девиц. Подумаешь, не больно то и хотелось общаться! Задрав нос повыше и скопировав мину вселенского презрения, прошествовала мимо потенциального родственничка к себе в комнату.

До ужина оставалась пару часов, которые я, по словам Руперта, должна была потратить на чтение и заучивание приготовленных ответов для прессы. Вот только мадам Дранго не учла особенностей памяти будущей невестки. Утром, бегло проглядев принесенный Рупертом бред и запомнив сочиненную легенду, возвращаться к данному опусу не видела смысла. Потому решила просто поваляться на кровати и попытаться проанализировать все, что узнала в ОБДИНе.

Если исходить из записей, получается, что в научных исследованиях отца было двойное дно. Официально его группа занималась исследованием пространственных проколов и коркат-излучения в них. Искали максимально эффективный способ прохождения через воронку малых судов, в основном штурмовиков, и даже нашли кое-что. Вывели уравнение. Но была и другая сторона научной деятельности, никак не связанная с официальной версией.

Созданием киборгов занимались более трехсот лет – эти универсальные биомашины с кучей наноимплантов, которыми были нашпигованы колючками не хуже, чем жопа, севшая на селекционную делянку с кактусами. Благодаря этим имплантам, ускоряющим, активирующим, запускающим и т.д. (нужное подчеркнуть) кучу физиологических процессов в разы быстрее, чем у нормального homo sapiens , эти компьютеры на ножках могли выполнять сверхсложные задачи. Это были и универсальные солдаты, и трехжильные работники на рудниках, и игрушки для утех богатых, покорные воле человека. Но у всех у них была одна проблема – гарантийный срок таких живых машин был невелик – лет пять-восемь от силы. А все потому, что постепенно наноимпланты начинали отторгаться иммунной системой «живой оболочки», как разработчики называли тело, в которое внедряли механику.

Движение гуманистов ратовало за отмену использования труда киборгов, наверное, даже раньше, чем с конвейера сошел этот самый первый киборг, утверждая, что мозг биороботов способен к самосознанию (и как они это определили, интересно?). Но как-то по-дурацки они это делали, если честно. Ежемесячные демонстрации были любимой формой досуга этой группы фанатиков и головной болью для жителей ближних кварталов, выслушивающих вопли о человечности в техногенном мире с утра пораньше в единственный выходной. Как закономерный итог, горожане, имевшие сомнительное удовольствие внимать этим немелодичным ариям, зачастую осыпали вокалистов цветами в увесистых горшках (ради такого дела не жалея дорогие реликты, например, герань, бегонию, крапиву). Некоторые неленивые и что потяжелее запускали в полет. Стражи порядка в этот процесс не вмешивались. Они тоже люди, им тоже ничто человеческое, в том числе и злорадное удовлетворение (от вида гортензии на макушке у очередного крикуна), не чуждо. Иногда закрадывалось подозрение, что союз даже поощряет действия этих чудиков, чтобы было на кого отвлечь общественность, если затевалось что-то серьезное.

И хотя антикиборгники рьяно выступали за прекращение «техногенезации природы человека», как они сами утверждали, исследования в области усовершенствования биомашин велись не одну сотню лет и не прекращаясь по сей день. Отец так же работал над одним из таких усовершенствований – создавал сыворотку, подавляющую иммунный ответ на наноимпланты.