Читаем Непричесанные мысли полностью

Формулы часто деформируют нас.

* * *

И чужая неграмотность затрудняет работу писателя.

* * *

Я буду региональным писателем — ограничусь земным шаром!

* * *

Можно глубоко почитать бога, не веря в его существование.

* * *

Страшно дыхание эпохи, в которой люди задыхаются.

* * *

Хвалился, что его пращуром был Авель. Правда, ведь он — потомок Каина.

* * *

Вот бы такой якорь, который за собой таскает сушу!

* * *

Жизнь слишком тяжела, чтобы придавать ей особый вес!

* * *

Главное, чтобы клопы не пробрались в наши сны!

* * *

«Выше голову!» — сказал палач, накидывая петлю.

* * *

Если бы иных приняли всерьез, они больше не возвращались бы к нам.

* * *

Ахиллесова пята часто скрывается в сапоге тирана.

* * *

Там, где запрещен смех, обычно и плакать не разрешается.

* * *

И от содрогания людей трескается основа государства.

* * *

Грустно, когда позвоночник распрямляется лишь на кресте.

* * *

Жизнь человека иногда заканчивается чужой смертью.

* * *

Люди более широких горизонтов, как правило, имеют перед собой худшие перспективы.

* * *

Человек, мир перед тобой распахнут настежь, поэтому смотри, как бы не вывалиться

* * *

Я — за передачу внутренней жизни в частную собственность

* * *

Жизнь — вечный труд, даже глупость и то надо «сделать»!

* * *

А, может быть, великолепной пещерной живописи когда то пришлось уйти в подполье?

* * *

Всегда найдутся эскимосы, которые напишут для жителей Бельгийского Конго правила поведения в тропическую жару

* * *

Народ может быть единодушен, но беда, если у него только одна голова.

* * *

Что дает сатирикам право метать громы и молнии? Царящее бесправие.

* * *

Не теряйте голову! А вдруг жизнь захочет вас еще по ней погладить?

* * *

Что-то совсем не видно шапок невидимок!!!

* * *

Бывает, что свобода возвещает о себе звоном ключей тюремного надзирателя.

* * *

Каины поумнели — они метят теперь чело Авеля.

* * *

Пусть не бросает перчатку тот, у кого грязные руки.

* * *

Не окостенеть и не расслабиться, быть на страже и не стоять на месте, проявлять гибкость и в то же время непреклонность, быть львом или орлом, но не превращаться в животное, избегать односторонности и не быть двуличным — трудное дело!

* * *

Мысль бессмертна при условии, что каждый раз рождается заново.

* * *

Не сдвигай ничего с мертвой точки за счет живых.

* * *

Странно, правду всегда пытаются переправить в страны, где она ниже ценится. Какая в том выгода?

* * *

Те, что переросли свою эпоху, часто ходят с опущенной головой.

* * *

Преступник заявил: «Как можно обвинять людей в бесчеловечных поступках?»

* * *

Имеют ли идеалы те, что лишили их других?

* * *

У фальшивого банкнота, который всюду принимают за настоящий, рождается комплекс — «Они не способны оценить ловкость подделки!»

* * *

Глупость никогда не переходит границы, куда она ни ступит, там ее владения.

* * *

Горе живым властителям, которым воздают почести, достойные усопших.

* * *

Потерял тетрадь с еще не напечатанными «Мыслями». Возможно, со временем я их припомню, но, увы, насколько более зрелыми.

* * *

Будь экономен! Смотри сны в одной и той же декорации!

* * *

«Не убий!» было написано, к сожалению, справа налево — в направлении сердца.

* * *

Золотой телец давно уже превратился в дойную корову.

* * *

Богу — богово, кесарю — кесарево! Надо было присутствовать при дележе.

* * *

Знамя он вздымал высоко — не хотел его видеть.

* * *

Есть настолько пустые «великие» слова, что они становятся местом заключения целых народов.

* * *

Дон Кихоты! Ветряные мельницы следует атаковать лишь при благоприятном ветре.

* * *

Трудно смотреть сквозь пальцы на тех, кто таким образом закрывает нам глаза.

* * *

Кулак был занесен для удара. Один палец отошел в сторону. «Я всего лишь указательный!» — пропищал он.

* * *

Вот мученик — погиб на кресте, не будучи прибит к нему.

* * *

Посыпал голову пеплом своих жертв.

* * *

У одного человека была на груди татуировка — лицо жандарма. Когда человек дышал полной грудью, жандарм оскаливал зубы.

* * *

Остерегайтесь тех ботаников, которые утверждают, что корень зла — в древе познания.

* * *

Не везде, где дорожает мясо, растет ценность человека.

* * *

Кто напал на след мысли, пусть не пускает по следу собак.

* * *

Бедный человек, заявляешь: «После меня — потоп!» — а спускаешь лишь воду из бачка.

* * *

Когда деспоты возвращаются к террору, можно спать спокойно. Это вовсе не хитрая уловка.

* * *

Верю в прогресс, в изобретение машины, читающей мысли, какие никому не приходили в голову.

* * *

Максимальное чувство юмора имеют умершие — они смеются надо всем.

* * *

Должно быть, и в раю произошли перемены к лучшему.

* * *

Те, что легко обо всем забывают, легче сдают жизненный экзамен.

* * *

Цветы на могиле врага пахнут упоительно.

* * *

Страшно подумать, что вечность состоит из отчетных периодов.

* * *

Труднее всего устроить пожар в аду.

* * *

Не считаю, что тот, у кого есть душа, — мелкий собственник.

* * *

Кто знает, что открыл бы Колумб, если б на его пути не стояла Америка.

* * *

Сколько соловьев должен проглотить хищник, чтобы начать петь?

* * *

Незнание закона никогда не освобождает от ответственности. А знание — часто.

* * *
Перейти на страницу:

Похожие книги

Адриан Моул: Годы прострации
Адриан Моул: Годы прострации

Адриан Моул возвращается! Годы идут, но время не властно над любимым героем Британии. Он все так же скрупулезно ведет дневник своей необыкновенно заурядной жизни, и все так же беды обступают его со всех сторон. Но Адриан Моул — твердый орешек, и судьбе не расколоть его ударами, сколько бы она ни старалась. Уже пятый год (после событий, описанных в предыдущем томе дневниковой саги — «Адриан Моул и оружие массового поражения») Адриан живет со своей женой Георгиной в Свинарне — экологически безупречном доме, возведенном из руин бывших свинарников. Он все так же работает в респектабельном книжном магазине и все так же осуждает своих сумасшедших родителей. А жизнь вокруг бьет ключом: борьба с глобализмом обостряется, гаджеты отвоевывают у людей жизненное пространство, вовсю бушует экономический кризис. И Адриан фиксирует течение времени в своих дневниках, которые уже стали литературной классикой. Адриан разбирается со своими женщинами и детьми, пишет великую пьесу, отважно сражается с медицинскими проблемами, заново влюбляется в любовь своего детства. Новый том «Дневников Адриана Моула» — чудесный подарок всем, кто давно полюбил этого обаятельного и нелепого героя.

Сью Таунсенд

Юмор / Юмористическая проза