Неправильный лекарь. Том 2

— Доброе утро, Александр Фёдорович, — сказал он, не вставая с места. Подниматься и протягивать руку не собирался. Обижается? Может быть, но это уже его проблемы. — Хотелось бы конечно услышать всё из первых уст, но я вас в тот день решил не беспокоить и навёл справки в управлении. Я прекрасно понимаю, что они не имеют права рассказать мне всё, поэтому хотелось бы услышать вашу версию произошедшего.

— А я хотел бы узнать, как так получилось, — перешёл я сразу в наступление, не удостоив его ответом, — что вы направили на испытательную стажировку новоприбывшего к сотруднику, который сам к вам пришёл устраиваться на работу неполную неделю назад?

Гладышев оторопел от такого неожиданного перехода. Привык видать, что все подчинённые слушаются его беспрекословно и не позволяют себе такого, а тут нате.

— Александр Фёдорович, — начал он говорить осторожно, но с чувствительным напряжением в голосе. — Неужто вы подозреваете, что я являюсь соучастником этого нападения?

— Ни в коем разе. У вас на меня были другие планы и убивать меня было бы совсем не с руки, поэтому эти подозрения я исключил в первую очередь. И всё-таки мне интересно знать, почему именно ко мне?

Вячеслав Петрович начал заливаться краской. Моё строптивое поведение шло в разрез с его представлениями об общении подчинённых с начальством. Лишь осознание, что он невольно приложил руку к произошедшему, не давало сорваться и выгнать меня взашей из кабинета. Все эти размышления читались на его лице, как бегущая строка на табло на вокзале.

— Белогородцев уже был осведомлён, что в нашей клинике есть доктор, который обладает особой технологией применения магии в лечении, — начал он излагать, пересилив себя, своё раздражение и, по-видимому свою гордость. Такое даётся нелегко, я оценил по достоинству. — Когда я сказал, что несмотря на его стаж работы в пять лет он должен пройти испытание навыков, он почти слёзно просил, чтобы я направил его именно к вам, объясняя это тем, что он сможет и себя показать и прикоснуться к новому, которое сможет применять на практике в ближайшее время. Он и на семинары записался. Теперь уже понятно, что ни к чему. У меня даже ни малейшего подозрения не было, что он затевает что-то плохое, выглядел достаточно искренним и открытым. Вот же актёр, да?

— Угу, — хмыкнул я. — Мне его спектакль в моём кабинете очень понравился, только я за цветами сбегать не успел.

Гладышев на мою последнюю тираду промолчал, лишь вперил в меня такой взгляд, от которого должны были начать дымиться волосы.

— Вас всё ещё интересуют подробности инцидента? — как ни чём не бывало спросил я.

— Будьте любезны, Александр Фёдорович, — выдавил он, продолжая сверлить меня взглядом. Да сверли на здоровье, нашёл чем напугать, главное, что у тебя сверло не победитовое.

Я рассказал ему, как этот стажёр вылечил за пять минут два перелома со смещением, про атаку молниями, удар кинжалом и финал. Во взгляде главного лекаря на меня что-то изменилось. Мне показалось, что появилось уважение.

— И по поводу наших с вами планов по обучению, — сказал я напоследок, похлопав по тубусу с плакатами, — у нас всё в силе?

— Да, Александр Фёдорович, — главный уже говорил более спокойно. Когда дошло до дела, он собрался и отодвинул в сторону обиды, которые довлели над ним буквально пару минут назад. — Семинар для первой группы запланирован сегодня на три. Регистратура предупреждена, направление к вам пациентов будет контролироваться старшим администратором лично, чтобы вы смогли освободиться за полчаса до начала и смогли подготовиться.

— Ну, такая фора не обязательна, — улыбнулся я. — Я уже подготовился.

— Хорошо, как вам будет удобно, начало в три.

— С вашего позволения я пойду, — сказал я в максимально уважительном тоне, словно всего накала только что не было. У Гладышева задёргался глаз.

— Да, конечно, Александр Фёдорович, не смею вас задерживать, — пробормотал главный и снова воткнулся в лежащие на столе бумаги даже не дожидаясь, когда я встану со стула.

Ну и ладно, размял с утра человеку мозг, теперь он весь день будет в тонусе, что тоже хорошо. Я вышел из кабинета, изобразив поклон на выходе, которого он не увидел, и ушёл к себе.

— Доброе утро, Леночка! — поприветствовал я медсестру в обычной манере, повесил пальто в шкаф и начал надевать халат.

— Доброе утро, Александр Фёдорович, — ответила она, только сегодня не улыбнулась, как обычно, а оставалась предельно серьёзной. — С вами всё в порядке? Этот подонок так сильно вас ранил тогда, я очень испугалась.

— Всё нормально, Лен, — ответил я, пытаясь своей лучезарной улыбкой её подбодрить. — Я здесь, живой и здоровый, а он теперь поедет на Урал на рудники.

— Туда ему и дорога, — ответила Лена и наконец тоже улыбнулась. — Вы готовы? Я вызываю?

— Да, Лен, пора начинать, а то сегодня у меня первый день преподавательской деятельности в три часа, не хочу опаздывать.

— Ох, поздравляю! — сказала она и, приоткрыв дверь сказала уже в коридор, — проходим!