Неправильный лекарь. Том 2

Когда я открыл глаза, в кабинете никого не было. Из-за пасмурной погоды сложно было понять, который сейчас час. Мне показалось, что прошло совсем немного. Повернув голову, взглянул на часы на стене напротив. Уже второй час дня! Я вскочил с кушетки, словно меня выбросило катапультой. Я проспал полдня! Зато чувствовал себя максимально бодрым и полным сил. Наверно всё-таки не зря мама сделала так, чтобы я уснул крепким сном. Обязательно поблагодарю при встрече за её настойчивость и вероломное желание помочь сыну. В итоге она ведь оказалась права. Впрочем, как обычно. Мамы такое умеют, на них мир держится.

Андрей не отвечал на мои сообщения со вчерашнего дня, и я уже начал по-серьёзному за него волноваться. Писал я только на тот секретный номер, на основной естественно не стал. Сегодня увидел, что сообщения прочитаны и снова никакого ответа. Беспокойства только прибавилось. А вдруг в итоге всё прочитал не он? Бегать его искать я естественно не буду. Во-первых, это бесполезно, он человек неусидчивый и его постоянно мотает из стороны в сторону. Во-вторых, это может оказаться очень опасно для меня и не факт, что этот риск будет оправдан и я смогу ему хоть чем-то в итоге помочь. Поэтому запасаемся терпением, работаем и ждём вестей.

В манипуляционную я вошёл ближе к двум часам, Виктор Сергеевич выглядел довольно бодрым, наверно тоже успел поспать после ночи, а вот Юдин пыхтел над очередным пациентом и выглядел, как выжатый лимон. От настойчивых предложений Виктора Сергеевича его подменить он также настойчиво отказывался. Кати не было, наверно мама её также где-то уложила отдыхать, как и меня. Панкратов и Юдин остались вдвоём. Точнее втроём, в углу на табуретке сидел Борис Владимирович, который давал «наркоз» тяжело раненому пациенту. Он помахал мне рукой и снова уткнулся в книгу. По-моему, ту самую, над которой до этого хихикал Виктор Сергеевич.

— Илюха, ты же сейчас рухнешь, — сказал я, похлопав обессилевшего дружбана по плечу. — Давай я здесь закончу, а ты иди поспи в ординаторской или в моём кабинете, я тебе ключи дам.

Он поднял на меня безразличный затянутый туманом взгляд и посмотрел сквозь меня куда-то вдаль.

— Да, Сань, ты прав, — пролепетал он не громче, чем шелест травы на ветру.

Он поднял руку с раны на бедре, заживлением там и не пахло. На стенках раны появились вялые грануляции и на том всё. Я отдал ему ключи от кабинета, по-дружески пнул под зад коленкой и приступил к лечению сам. Илюха еле переставляя ноги вышел из кабинета, едва прикрыв за собой дверь.

Рана была немаленькая, с неровными краями, больше, чем та, которую я не смог побороть во время испытания на заседании коллегии. Ну, посмотрим, что с тех пор изменилось. Главное, не пытаться представить себя Захарьиным и лить силу потоком. Я направлял магическую энергию тонкими пучками сначала на дно раны, активируя клетки, ответственные за регенерацию.

Наука всегда круче тупой силы. Я чувствовал, как сходятся и срастаются ткани в глубине, потом всё ближе к моей ладони. И я это не просто как-то непонятно чувствовал, а буквально видел всё ладонью. Саня, так это и есть как раз то самое сканирование! Такое уже отмечал ведь и раньше, но в меньшей степени. Так что в качестве УЗИ и рентгена теперь не надо привлекать Виктора Сергеевича, я смогу всё увидеть сам. Я же чувствовал, как нарастает костная мозоль, значит просто надо провести разведку боем, пустить тонкий пучок энергии, и я буду иметь полное представление о переломе и положении отломков, о наличии продолжающегося кровотечения, которое смогу тут же остановить.

Когда я убрал руку с бедра раненого бедолаги, на месте раны красовался аккуратный рубец. А я даже и не подумал вырубаться! Готов сделать то же самое ещё раз! Дядя Витя смотрел на меня с гордостью и довольной улыбкой.

— Похоже ты готов, Саша, — констатировал он и похлопал в ладоши. — Поздравляю!

— Не верю своим глазам, Виктор Сергеевич! — выдохнул я, снова уставившись на результаты своей работы. — И никаких швов накладывать не пришлось!

Корсаков отложил книгу и подошёл поближе, оценивая результаты моей работы. Удивлённо вскинул брови и перевёл взгляд на меня.

— Примите и мои поздравления, Александр Петрович, — он улыбнулся, а в глазах я разглядел коварную хитринку. Он сейчас не молодого Склифосовского поздравлял, а человека, который в его теле оказался и в итоге не подвёл. Я крепко пожал его протянутую руку и едва заметно подмигнул.

— Ну что, господа, продолжим? — бодро воскликнул Виктор Сергеевич, потирая руки, когда пациент покинул кабинет. Потом обратился к медсестре. — Светочка, зови следующего.

Вместе с очередным пациентом в манипуляционную вошла Катя. Корсаков был этому факту несказанно рад, пожелал всем успешного завершения трудового дня и быстро испарился под предлогом неотложных дел. Мы ударно проработали почти до шести вечера. Вместо очередного пациента вошёл отец и сказал, что мы злейшие враги своему здоровью и давно пора передать дела дежурной смене, а нам всем пора ехать домой.