Непослушный мальчик Икар

Микоша чувствовал себя так, будто снова сорвался с откоса и снова ободрался до крови. Он морщился и сердито смотрел на девчонку. Ее розовое лицо ничего не выражало. Оно было смешным.

– Терпишь?

Микоша скрипнул зубами.

– Я тебе еще коленку помажу… Ты местный?

Микоша молчал.

– А я из Сибири приехала в лагерь… Меня зовут Шура, Шуренция… Я здесь скучаю… по Гале.

– Кто эта Галя?

– Корова.

– Корова? – Микоша уставился на девчонку.

– Корова. Она ходит за мной, как собака. Все понимает.

– Бодается?

– Нет, смирная. Хорошая корова.

Микоша умолк. Он пытался представить себе, что у него тоже есть корова, по которой он скучает.

– Если бы у меня была корова, – пробасил он, – я бы играл с ней в корриду.

– А без коровы нельзя играть в корриду?

– Лучше с быком… Я бы сделал красную мулетту… Что ты глаза вылупила? А знаешь, что такое тореадор?

– У нас в Колодулихе нет тореадоров, – призналась девчонка.

– Красная мулетта, – продолжал Микоша, – для того, чтобы раздразнить быка. Бык не любит красного.

– Точно, не любит, – подтвердила Шуренция.

– Бык бросается на мулетту, а тореадор делает шаг в сторону.

Микоша поднял рубашку и выставил ее вперед на вытянутых руках, как это делают тореадоры:

– Беги на рубашку!

Шуренция побежала к мальчику.

Микоша ловко отскочил в сторону. Девочка пробежала мимо и упала. Но тут же поднялась на ноги. На розовое лицо налипли гречневые крупинки песчинок.

– Бык может поднять на рога, – сказала Шуренция, стирая с лица песчинки. – У нас бык одного пастуха поднял. Три ребра сломал.

– Когда бык разъярится, – Микоша сверлил глазами девчонку, – тореадор берет в руки шпагу и идет навстречу.

– Зачем?

– Чтобы нанести решающий удар.

Шуренция непонимающе посмотрела на Микошу:

– Что он, мясник?

Микоша презрительно свистнул.

– Мне надо идти, – сказала Шуренция. – Наш разведотряд в конце виноградника, у сухого дуба.

Девочка быстро натянула платье. Надела на голову белую пилотку с черной ломаной стрелой, подхватила санитарную сумку и скрылась в зарослях дроков.

Микоша крикнул ей вслед:

– Хочешь, подарю тебе марку с быком?

Но она не услышала его голоса, потому что низко над землей раздался оглушительный гул и, размахивая лопастями, как у ветряной мельницы, над кромкой моря пролетел вертолет. Его тень скользнула по берегу, и воздух на мгновение стал плотным. Микоша побежал за тенью. Вертолет развернулся и ушел в сторону виноградника.

Микоша натянул на горящее тело рваную рубаху и зашагал вдоль берега. Он отыскал родничок, который булькал в расщелине скал и стекал в море. Микоша наклонился и стал пить, ловя холодную струю губами. Вода текла по подбородку и захлестывала нос, а «пешерный житель» все не мог оторваться от струи. Она пахла талым снегом и, может быть, начиналась на другом конце света, где рыбаки не умеют плавать, потому что даже летом вода в море ледяная… Там сейчас не заходит солнце, над тундрой висят тучи комаров, а к концу лета поспеет морошка… Ми-коша перестал пить, опустил в поток руку и стал перебирать пальцами, словно хотел поймать рыбу… печальную рыбу-солнце.

И тут его окликнул мальчишка со слипшимися волосами:

– Эй, ты! Не видел, куда пошла девчонка… такая круглолицая…

Парень тяжело дышал и все время подтягивал штаны.

– У нас тут военная игра, а она пропала… ее ищут…

Микоша встал и опустил в поток босую ногу.

– Если она не найдется… ей нагорит, – сказал парень и поставил ногу на большой круглобокий камень, на котором тут же отпечаталась его мокрая ступня.

Парень взялся за камень. Но поднять его не смог.

– Слабак! – сказал Микоша. – Подтяни штаны.

Парень послушно подтянул штаны.

– Она пошла в конец виноградника, к сухому дубу.

– К сухому дубу… я так и знал, – буркнул парень и побежал в гору.

Микоша опять наклонился к роднику. Пить ему не хотелось. Он опустил в ледяную воду маленький облупившийся нос.

Наверное, пахнущая талым снегом струя текла по темной подземной жиле через всю страну на юг, чтобы передать Микоше привет от родных краев.

2

Напрасно считают, что друзья должны быть одногодками. Можно дружить с человеком, который вдвое старше тебя. Дело не в возрасте. Иногда старики бывают молодыми, а молодые – стариками.

Микоша дружил с Павлом. С тем самым Павлом, который только что пролетел над берегом на гремящем вертолете. Вертолет рассыпал на виноградники Удобрения, поливал зеленую лозу ядохимикатами, а когда ударяли заморозки, окутывали побеги густым теплым дымом. Он работал в колхозе, как трактор, только передвигался не по земле, а по небу.

Павел слегка прихрамывал, и на руках у него были темные шрамы. Еще недавно он был военным летчиком, летал на сверхзвуковых истребителях-перехватчиках. Он готовился в отряд космонавтов. Но потерпел аварию. Разбился. Еле выжил. И был по всем правилам комиссован – «уволен из вооруженных сил по состоянию здоровья».

«Был боевым летчиком, стал колхозником, – посмеивался над собой Павел и тут же добавлял: – Но я еще слетаю в космос».

«Черта с два ты слетаешь на переломанных ногах, – думали про него люди. – Новые ноги не поставишь».

«Поставлю!» – думал про себя Павел.