Непонятый о непонятом

Дело в том, что Арслан Чарыев, главный тренер клуба (потом настоявший на титуловании себя начальником несуществующей спасательной службы), категорически настаивал на своем первенстве во всех делах. Действительно, он непревзойденный скалолаз и мог залезть на любую скальную стенку без всяких видимых глазу зацепов. Но ведь для лидерства в клубных делах остро необходимы также немного иные персональные качества, не так ли?

На тот период из числа действующих членов клуба у него был наиболее богатый опыт участия в альплагерях по Союзу и опыт участия в спасательной службе в них. Который, к сожалению, дополнялся громадным стремлением остаться на первом плане всегда и невзирая ни на что.

Его авторитет частично и был использован, чтобы устранить балласт в виде пассивных людей, которые перестали принимать какое-либо участие в делах клуба и вносить посильный вклад в его деятельность – как только прекратилось финансирование клуба, и перестали предоставляться профсоюзные путевки в разные альпинистские регионы.

Поэтому на основании статьи Устава многих из тех, кто не появлялся в поле зрения в течение свыше двух лет, предложили вывести из состава клуба и затем утвердили данное решение совета клуба на общем собрании. Такие собрания к тому времени проводились регулярно.

А так как большинство из «стариков» знали Арслана на деле, и могли бы с легкостью опровергнуть его собственные рассказы об эффективности его персонального участия в альплагерях и какого высокого мнения о нем были тренеры в памирских альплагерях лагерях, главный тренер с радостью принял активнейшее участие в чистке клуба. После этого его личный авторитет в глазах новичков, из которых состояло большинство членов к тому времени, был непререкаем. Но он не учел, что ребята-то пришли грамотные и их не так-то просто было увлечь пустой болтовней.

Поэтому через какое-то время он и Валерий Чарушкин, которого он пригласил, чтобы провести смену руководства клуба, снова попросили ветеранов прийти хотя бы всего один раз на общее отчетно-перевыборное собрание и проголосовать. При этом они совершенно упустили из виду, что тот пассив (формально создавший большинство голосов), они сами же ранее предлагали вывести из состава клуба. И то решение, повторюсь, было утверждено и советом клуба, и общим собранием.

Финальное собрание, на котором прежний руководитель (то бишь, автор нынешних заметок) не стал отстаивать дальнейшую программу своих возможных действий, чтобы просто посмотреть «как бы со стороны» на реакцию членов, проходило примерно по такому плану:

Чарушкин выступил с заявлением (дословно): «я скотина, я упрямец, но я теперь ваш новый президент».

Чарыев обвинил Гутлыева в том, что он приходил на тренировки в нетрезвом виде. Чем вызвал громкий смех присутствующих, так как все знали, что действующий руководитель клуба абсолютный трезвенник.

Нурджановы (и Нураман, как один из основных инструкторов, и Светлана – как глава ревизионной комиссии) несколько раз ставили вопрос – какую программу действий предполагает осуществить Чарушкин. Ни одного ответа не последовало.

Саша Ефремов (выше я просил обратить внимание на его выступление на первом отчетно-перевыборном собрании) выступил с категорическим протестом ПРОТИВ ухода обсуждаемого руководителя с его поста. Единственный из присутствующих, который прямо и открыто поддержал…

Также прозвучала забавная оговорка «чисто по Фрейду»: в какой-то момент у разгорячившегося Алладина вырвался буквально крик души «о тебе в газетах пишут, обо мне ни слова». Сидевший рядом со мной Нураман недоуменно вполголоса сказал: «ну так ведь всегда первых лиц называют, и только потом исполнителей. Чего это он?». Вполголоса и мне, не открыто и всем…

Ну хоть такая поддержка хотя бы в данном вопросе, чем никакая.

За один день до того собрания несколько человек, мнение которых я тогда (тогда!) уважал, посоветовали отойти в сторону, чтобы не обострять конфликт. Клуб был на подъеме, и если поставить членов перед выбором – за кем идти, то он бы просто развалился. Поэтому почти точные слова – ты мудрее, уступи. Разумеется, не стал настаивать – и с поста ушел, и тут же написал заявление о выходе из состава клуба вообще.

Мне его сразу же утвердили, хотя не имели права юридически – я ведь числился в официальных документах одним из учредителей, то есть, меня мог исключить только совет учредителей. Привожу этот факт для иллюстрации безграмотности нового руководства даже в положениях того же устава, не говоря уже о других процессуальных тонкостях.

Чем дело закончилось? Предсказуемо…

Полностью остановилось развитие, клуб был отброшен к тому, с чего начинал – в течение пятнадцати прошедших с того дня лет ничего заметного не совершили.

А ко мне уже менее чем через год пришла делегация туристов-«горников», и они попросили начать создание другого клуба. Все наиболее активные члены перешли в инициативную группу по формированию Ассоциации экотуризма, неформальным лидером которой меня избрали. Но это уже совсем другая история, не для данной книги…