Непобедимая Моди

Табура улыбнулся им и закрыл глаза.

— Идите, и да будет судьба к вам благосклонна. С согласия отца настоятеля я пока останусь в аббатстве. Ведь Рэдволл лишился целительницы.

Аббат Даукус сжал лапы Гораса и Саликсы:

— Восхвалим мудрость Табуры. Брат Хондрус, прошу, позаботьтесь о припасах в дорогу. Жаль, вы провели в аббатстве так мало времени! Мы желаем вам всего наилучшего. Будьте добры друг к другу, помните, дружба — самый ценный дар, который одно существо может предложить другому.

Барсуки безмолвно удалились в сопровождении брата Хондруса. Когда они ушли, Табура открыл глаза. После краткой паузы Командор озабоченно покачал головой:

— Горас парень хороший, но вот Жажда Крови… Опасная это штука. Не хотел бы я, чтобы моя дочь пустилась в путь вместе с таким одержимым.

Старый барсук смотрел туда, где только что стояла ушедшая пара.

— Саликса мне не дочь, но я заботился о ней так же, как отец заботится о дочери. А эти двое нужны друг другу.

Бенджо Типпс поскреб иголки на голове:

— А вдруг на Гораса найдет его боевое бешенство, что тогда сможет сделать Саликса?

Табура сунул лапу в поясной кошель и достал из него мелкий гладкий камушек.

— Скажи мне, друг, что это?

Бенджо не успел ничего ответить, как Кротоначальник уже объяснил присутствующим:

— Хурр, галечка, камушек гладенький, гранитный. Так?

Все закивали. Старый барсук внимательно посмотрел на гальку.

— Верно. Простой камушек из ручья. Много-много сезонов назад, может быть, когда еще живых существ на свете не было, от какой-то гранитной скалы откололся острый, бесформенный кусок. Без резца и молота он превратился в гладкий, закругленный камушек. Вода ручья сделала это.

Командор кивнул:

— Понимаю, дева смягчит острые углы характера Гораса. Но воде на обработку камня понадобилась уйма времени.

Аббат Даукус ответил вместо Табуры:

— Верно, друг, но Горас и Саликса не камень и вода. И им не понадобятся бессчетные сезоны, поверь мне.

Табура кивнул:

— Хорошо сказано, отец настоятель. Однажды и вас назовут Табурой.

— Ну что вы, — скромно улыбнулся аббат.

Табура принял от Кротоначальника кружку мятного чаю.

— Жизнь покажет. А теперь — что вы знаете о бурых крысах и об их вожде?

Барбаула ответил не задумываясь:

— Этих подлых крыс — несметное количество, а Грантан Кердли — самый жирный, злобный и жадный из них. Сначала ему захотелось отобрать у Гуосим лодки, а потом он на аббатство глаз положил.

— Но здесь он просчитался, — с жаром добавил аббат. — Нас ему не одолеть.

Командор хлопнул хвостом о пол:

— Рэдволл он получит только через наши трупы. Мы будем сражаться до последнего.

Осбил схватился за рапиру:

— Если он хочет войны, он ее получит!

— Итак, Грантан Кердли — невежественное животное, и признает он только грубую силу, — подытожил Табура, переждав всплеск всеобщего праведного возмущения. Он осушил кружку и повернулся к брату Хондрусу. — Приятный чаек, очень приятный. Можно еще кружечку? — И обратился к аббату: — Отец настоятель, вы, разумеется, согласитесь, что война — последнее, к чему прибегнет разумное создание. Война сеет смерть и разрушения.

— Разумеется, друг мой, — вздохнул аббат. — Но разве у нас есть выбор? С нечистью, к сожалению, трудно спорить без оружия.

Табура принялся за вторую кружку чаю.

— И это верно. Но вот что я думаю. Они враги не только нам, но и друг другу. Следует проявить терпение и дождаться, пока армии златолиса и Кердли столкнутся. А они непременно столкнутся. И надеюсь, уничтожат друг друга.

* * *

Грантан Кердли в своем лагере тоже предавался размышлениям. Он пытался для себя решить, что же вкуснее — вареные яйца или мелкая жареная форель. Но его отвлек топот множества лап. Он уже начал привыкать к этому топоту. Сначала морские разбойники гнались за бурыми крысами, затем бурые крысы гнали морскую нечисть. В этот раз снова топала его орда, неслась с дикой скоростью с севера на юг.

Грантан Кердли недовольно крякнул, выплюнул очередную рыбешку в старуху Лаггл, однако резвая старая ведьма ловко увильнула от знака высочайшего недовольства. Вождь свирепо уставился на нее:

— Чем ты меня кормишь? На кой пень мне рыба? Рыба дрянь, в ней кости, острые, колются. У рыбы шкура… чешуя… И эти… скользкие такие… — Он поддел когтем следующую рыбешку, уставился на нее с отвращением. — Бррр! У рыбы глаза. Ты ешь ее, а она подсматривает.

Грантан схватил ближайшего подданного и залепил ему рыбиной по физиономии.

— Я люблю яйца! Я люблю яйца! — внушал он почтительно замершему бурокрысу.

— Ясное дело, великий! Яйца куда как вкуснее! — с энтузиазмом поддержал вождя избиваемый.

Грантан запустил рыбиной в Лаггл, снова промазал. Он вытер лапы о голову побитого бурокрыса и отшвырнул его в сторону.

— Дур-рак! — припечатал он презрительно. — Яйца без костей и чешуек. Если их как следует чистить, конечно. И не подглядывают. Глаз у них нет.

К нему подошел запыхавшийся Стрингл.