Неожиданно мать!

— Спасибо, что подвезли, Роман Юрьевич, — пискнула Мотя и начала собирать вещи. За три часа в машине она успела освоиться там со своим скарбом и теперь торопливо упаковывала все в сумку, положив Серегу на сиденье. Он уже недовольно возился, от души выспавшись. Было время еды, в больнице кормили четко по часам.

— Гена, выйди погуляй, — попросил Роман Юрьевич и кивнул водителю.

Тот молча вышел и заблокировал двери.

Мотя нахмурилась, Серега тоже.

— Если вы хотите долгого разговора мне нужно пок…

— Делай смесь, я подержу, — медленно произнес Роман и немного небрежно, но достаточно самоуверенно взял Серегу на руки.

Тот был в пеленке и держать его было более чем удобно, да и Серега только-только начинал возиться и стонать, входя в раж.

Мотя кивнула и достала последнюю бутылочку из термоса. Вода в ней была уже еле теплой, но еще не совсем холодной.

Когда смесь была готова и Мотя потянулась за младенцем, Роман просто молча покачал головой, давая понять, что не все так просто.

— Ну эй! — не то возмущенно, не то требовательно воскликнула Мотя.

— Правда за свободу, — усмехнулся Роман, и Мотя медленно покачала головой.

— Я не обязана…

— Или я звоню в больницу и полицию. Как тебе такое? Думаю, ребенка уже хватились… Или по-твоему там одним больше — одним меньше?

— Вы так… самоуверенны!

— Не больше, чем ты.

— Я не…

— Я. Позвоню. В полицию.

Мотя закусила губу и посмотрела на Романа очень внимательно, чтобы понять может ли такой человек блефовать.

Только, увы, не смогла ничего особенного понять по его внешнему виду. Да и в людях Мотя разбиралась откровенно говоря плохо.

Роман казался молодым, если бы пришлось его описывать. При этом был будто бы более взрослым и зрелым, нежели Мотя.

Странное дело. На вид старше лет ну… на десять? А по ощущениям — пропасть.

Может дело в дорогих шмотках и во всех этих нарочито представительских штучках вроде часов, галстука и всяких там запонок-прищепок. Он был мужчиной «с картинки», но невозможно было определенно сказать, сколько ему лет и чем он занимается.

Мотя не имела дела с богатыми и важными людьми. Самый богатый ее знакомый был владельцем звукозаписывающей студии и ходил в драных джинсах. А чтобы вот так… в костюме.

Но Роман ждал и даже в его молчании была угроза или это так давила тишина и чувство вины?

Серега громко прокряхтел, как старый дед, и Мотя вздрогнула.

— Ой, — пискнула она.

Роман забрал из ее рук смесь и стал неловко всовывать в Серегу.

Серега чмокнул и затих.

— Почему он не ест? — Роман вздернул бровь.

— Сейчас распробует и начнет.

— В прошлый раз он орал, когда захотел. Может не хочет?

— В прошлый раз он был уже в голодной истерике. А сейчас он просто проснулся, потому что привык есть в три часа дня.

И правда, Серега стал открывать рот, в который тут же прилетела бутылка. Только попала она не прямо туда, куда нужно, а столкнулась с языком и Серега издал странный крякающий звук. Пришлось начинать сначала.

Держать и ребенка, и еду для него Роман еще не умел и все шло наперекосяк, поэтому Мотя осторожно придержала бутылку, и процесс тут же пошел.

— Рассказывай. У тебя время, пока не опустеет эта бутылка.

— Ха-ха! Серега может есть…

Начала было Мотя, намекая, что он будет делать это долго, но пацан ел жадно и молоко стремительно утекало.

— И потом я звоню в полицию, — напомнил Роман.

— Оке-ей… Но! Что бы я вам не рассказала… вы меня отпустите! Ясно?

— И ты пойдешь домой, да? — необычный вопрос и явно с подвохом. Мотя нахмурилась.

— А что?…

— По-твоему, если ты, конечно, и правда работаешь в больнице, там не догадаются проверить твой дом? — усмехнулся Роман. — Ну ты и воровка детей, конечно. Прям продуманная…

Сердце Моти болезненно сжалось. Она почувствовала, что почти попалась. Ей стало казаться, что где-то в воздухе уже звучат полицейские сирены и бригада скорой мчит, чтобы забрать Серегу.

— Рассказывай. Иначе я тебе не помогу, — теперь Роман говорил уже серьезно, без издевки и глупых подозрений. Он просто хотел понять, что произошло? Возможно.

А Мотя вдруг поняла, что у нее нет выбора.

— Это и правда не мой ребенок… Я понятия не имею, откуда вы это узнали, но это так.

Мотя села чуть ближе, чтобы было удобнее держать бутылку и снова закусила губу.

— И если вы меня сдадите… вероятно со мной что-то сделают. Я не знаю, что светит за похищение детей.

И тишина в машине. Только чавкает Серега. И колотится от страха испуганное сердце безбашенной девушки.

Четвертая. Драматичная

— И о чем же ты в таком случае думала?

— Не знаю. Одним местом я думала. У меня не было плана, ясно!? Просто Серега… ох!

Мотя глубоко вдохнула воздух и зажмурилась, отсчитала до пяти и шепнула: «Соберись».

Роман посмотрел на нее с подозрением. Его правая бровь выгнулась, а губы чуть дрогнули, будто он еле сдерживал очередной издевательский смешок.

«Она что, говорит сама с собой?» — подумал он и мысленно закатил глаза.

— Сумасшедшая, — констатировал он. — И воровка детей.

— Я не воровка! Я его спасала!