Неоцененная попытка

- Мы можем дать твердую гарантию, что позднее вас ожидает новая работа.

Их интерес был очевиден.

- Не будем предсказывать, когда именно, или договариваться о чем-то конкретном, но у нас в колоде еще найдутся один-два козырных туза. Нам понравилось сотрудничать с вами, и мы хотим, чтобы впредь было так же. А теперь просим извинить: у нас свидание с блондинкой.

Джонсон не ошибся: за право проката торг шел как на аукционе. Мы, точнее, Джонсон, заключили весьма выгодный контракт с компанией "Юнайтед Амьюзмент" и сетью принадлежащих ей кинотеатров. Разбойник Джонсон получил обусловленный процент прибыли от нас и, видимо, сорвал еще более жирный куш с "Юнайтед". Кесслер и другие сотрудники Джонсона подняли в специальных журналах жуткую шумиху, хвастаясь своей причастностью к созданию фильма, завоевавшего Оскара. И не только Оскара, но и все другие призы и премии, какие когдалибо присуждались кинокартинам. Даже европейцы пришли от него в восторг. Они ведь обожают реализм. И, посмотрев фильм, поняли, что перед ними настоящее искусство.

Впрочем, это поняли и все остальные.

Наш успех вскружил Руфи голову. Она сразу же захотела обзавестись секретарем. Ей и правда нужен был помощник, .чтобы отбиваться от всяких придурков, которые нам проходу не давали. Мы разрешили ей нанять помощницу. Она подыскала хорошую машинистку лет пятидесяти. Руфь - девушка интересная и себе на уме.

Когда ее отец стал усиленно намекать, что мечтает взглянуть на Тихий океан, мы увеличили ей жалованье с условием, что папаша останется подальше от нас. Мы и втроем весело проводили время.

Премьера фильма состоялась одновременно в НьюЙорке и Голливуде. Мы отправились на премьеру вместе с Руфью, в смокингах, важные, как лорды. Прекрасное это чувство - сидя ранним утром на полу, читать рецензии, от которых приятно кружится голова. Еще лучше знать, что денег у тебя куры не клюют. Джонсон и его люди полностью разделяли наше ликованье. Думаю, вначале кошелек у него был не слишком тугой, и теперь все мы с наслаждением купались в лучах славы.

А слава была поистине лучезарная. Каждый из нас стал знаменитостью, о нас писали и говорили даже больше, чем мы смели надеяться. Кто-то пустил-таки слух, что мы изобрели новый аппарат для комбинированных съемок, и все крупные кинокомпании охотились за этим, как они полагали, чрезвычайно удобным и экономичным изобретением. Киностудии, которые даже и не помышляли снимать полнометражный костюмно-исторический фильм, глядя на то, какие сборы делает "Александр Македонский", тотчас же включили такие фильмы в свои творческие планы. Как сообщил Джонсон, в наш адрес поступило несколько весьма заманчивых предложений, но мы с притворно кислыми минами объявили, что завтра улетаем в Детройт, и просили его на время подменить нас. Помоему, он не поверил, что мы действительно покидаем Голливуд, но мы не шутили. И уехали на следующий же день.

В Детройте мы сразу взялись за работу, воодушевленные сознанием, что избрали правильный путь. Руфь с утра до вечера отражала натиск бесчисленных визитеров. Мы не принимали ни журналистов, ни бизнесменов - никого.

Времени не было. Мы занимались фотографией. Отсылали проявлять в Рочестер негатив за негативом. Оттиски возвращались к нам, а негативы оставались на хранении в Рочестере. Из Нью-Йорка мы пригласили представителя одного из крупнейших издательств страны и заключили с ним контракт.

Если заинтересуешься, то в вашей центральной библиотеке найдутся выпущенные нами книги. Сотни больших тяжелых томов, на каждой странице четкий оттиск с негатива размером 20 X 25 см. Собрание таких томов было направлено во все главные библиотеки и университеты мира. Мы с Майком получили огромное удовольствие, разрешив кое-какие проблемы, над разгадкой которых ученые бились долгие годы. Например, в посвященный Римской империи том вошел целый ряд иллюстраций, изображающих внутреннее устройство не только трирем, но и боевой пентеры. (Разумеется, это отнюдь не убедило ни профессуру, ни яхтсменов-любителей.) Мы опубликовали серию панорамных фотоснимков Рима (сделанных с интервалом в столетие), показав, как менялся город на протяжении тысячи лет. Виды с птичьего полета - Равенна и Лондиниум, Пальмира и Помпеи, Эборакум (ныне Йорк) и Византии. Да, незабываемые были дни! Мы посвятили по тому Греции, Риму, Персии, Криту, Египту и Византии. Опубликовали фотографии Парфенона и Фаросского маяка, портреты Ганнибала, Цезаря и Верцингеторига; фотографии стен Вавилона, строительства пирамид и дворца ассирийского царя Саргона, воспроизвели страницы утерянных исторических записок Тита Ливия и пьес Еврипида. И многое другое.

Несмотря на баснословную цену, второе издание этих книг поразительно большим тиражом разошлось среди частных лиц. Будь цена поменьше, интерес к истории стал бы еще более модным увлечением.