Неотразимый Кавалер

Молл посмотрела на нее, и Кларинда увидела, что ее накрашенное лицо стало чуть мягче. Аббатиса была женщиной средних лет, и образ жизни, который она вела, явственно отпечатался на ее лице.

Когда-то, довольно давно, она была красивой. Ее внешность еще хранила слабые воспоминания об этом, хотя они и были почти полностью скрыты загрубевшей кожей, мешками под глазами и отвисшими щеками.

— Знаю, что ты сейчас испытываешь, дитя, — сказала женщина. — Я сама прошла через это много лет назад, когда была еще моложе тебя — всего тринадцати лет, чистая и непорочная, хотя за мной многие ухаживали. Но меня забрали в пещеры в Западном Уайкомбе. Помню, как стояла на коленях перед сэром Френсисом Дэшвудом, умоляя его пощадить меня.

— Тогда вы понимаете! — страстно воскликнула Кларинда. — Пожалуйста, помогите мне… пожалуйста.

Женщина по имени Молл покачала головой.

— Нет никакой надежды, милочка, — ответила она. — Даже если бы ты предложила мне миллион золотых гиней, я не смогла бы вызволить тебя отсюда. И дело вовсе не в том, что я отказываюсь от денег; просто ни одна женщина не сможет покинуть пещеры, если ее не сопровождает джентльмен.

— Вы в этом уверены… абсолютно уверены? — спросила Кларинда; ее голос, казалось, застревал у нее в горле.

— Уверена так же, как и в том, что я стою здесь, — ответила Молл. — А джентльмены приходят сюда только ради одного, и тебе это известно.

— Нет, я ничего не знаю, — ответила Кларинда. — Mистер Вернон сказал, что вы расскажете мне, чего мне… следует ожидать. Я бы предпочла… все знать.

— Тебе бы лучше ничего не знать, — ответила Молл. — Послушай моего совета, выпей из этого флакона, чего бы там не говорил сэр Джеральд. По правде говоря, я не выношу этого человека, хотя он и щедро расплачивается золотом, если ему угождают.

— Я не хочу быть одурманенной, — возразила Кларинда.

— Тогда выпей, милочка. Уверяю тебя, от джина станет легче. Сейчас я принесу рюмку.

— Нет!.. Нет!.. — вскричала Кларинда. — Я не хочу… ничего! Только скажите мне, что… мне придется делать?

— Наверное, ты слышала о Черной Мессе? — спросила Молл.

Кларинда подсознательно всегда чувствовала, что в пещерах творилось именно это. Она вспомнила, что читала в свое время про то, как французская королева Екатерина Медичи, жена Генриха II, служила Черную Мессу, пытаясь уничтожить любовь своего мужа к Диане Пуатье.

Она прочитала описание происходившего на французском, и решила, что этот язык был более выразительным, более откровенным, чем английский, пропущенный через цензуру.

Черная Месса! Теперь ей не надо было объяснять, какую роль ей предстояло играть. Венерой была обнаженная женщина, лежащая на алтаре, к которой богохульственно возносилась Месса.

Эта мысль молнией прошила ее сознание, заставила задрожать, почувствовать слабость от сознания того, что ей предстояло перенести. Трясущимися руками девушка закрыла лицо, словно пытаясь вычеркнуть из своей памяти ужасные картины.

— Лучше выпей-ка это, милочка, — сказала Молл, протягивая рюмку, доверху наполненную джином, дрожащей Кларинде. — А после службы все мужчины овладеют тобой по очереди, начиная с Магистра. Но к тому времени большинство из них будут пьяны — от вина или дурмана — так что тебе необходимо принять что-то, поверь.

— Мне потребуется не зелье, — медленно ответила Кларинда.

В тот момент она решила, что, если к окончанию службы ее не спасут, ей останется только одно — умереть.

На столах наверняка будут лежать ножи. Она любым путем завладеет одним из них и убьет себя до того, как будет опозорена.

Совершенно отчетливо она вспомнила, удар в какое место мгновенно убивает жертву. Ей рассказывал об этом ее приемный отец, описывая, каким образом расправлялся победитель с побежденным гладиатором, когда римский император опускал большой палец вниз.

Именно это место выбирали и японцы, совершающие харакири и падающие на обнаженные мечи. Чего бы это не стоило, она завладеет ножом и убьет себя до того, как Николас или любой другой мужчина успеют к ней прикоснуться.

Кларинде даже показалось, что это решение придало ей новые силы. Она отняла руки от лица.

— Скажите мне, — сказала она Молл, — что происходит вначале?

— Сначала ты разденешься, милочка, — ответила Молл, — и я одену тебя в белый хитон Венеры. В течение всей трапезы ты будешь сидеть у подножья алтаря. Ни один мужчина не посмеет дотронуться до тебя, ты будешь предназначаться самому Сатане.

Кларинда вновь задрожала, но лишь на мгновение.

— А эти… эти ритуалы действительно пробуждают… таинственные силы… подземного мира? — спросила она.

Молл рассмеялась.

— Если и пробуждают, то я ни разу не видела ни малейших признаков этого! — ответила она. — Но те, непомерно пьющие или одурманенные, клянутся, что видят сказочные картины.

Кларинда облегченно вздохнула, подумав, что сама мысль о том, что подобное возможно, была кощунственной. Если ей суждено спастись, то лишь одно могло сотворить это — сила добра. Бога не смогут обмануть извращенцы, подобные Николасу, призывающие дьяволов ради удовлетворения своего сладострастия.