Неотразимая

– Ну ладно, Гунна. – Фиа встала, и голос ее зазвучал иначе. – Тогда слушай. Тебе придется поверить мне. Если я уеду с Томасом Донном, я могу быть совершенно спокойна, что ему не удастся помешать моим планам. А планы мои таковы: я хочу вернуться в Брамбл-Хаус. Я хочу, чтобы мы все вместе там жили – я, ты и дети. Я хочу навсегда избавиться от власти отца. Я хочу сделать это для нас. – Единственное, о чем она не сказала Гунне, так это о предполагаемой мести Томасу Донну.

– Не знаю... – теряясь в догадках, начала Гунна, приложив ладонь к изуродованной щеке.

– Все будет хорошо. Все, что я делаю, очень разумно, – заверила ее Фиа.

Гунна задумалась, потом хлопнула себя по коленке и сказала:

– Что ж, тогда я с тобой.

– Нет, Гунна, нет. Он никогда не согласится, чтобы ты меня сопровождала... И потом... тебе нужно остаться здесь с Кеем и Корой. Она может появиться так же неожиданно, как Кей. – Конечно, нечестно использовать привязанность Гунны к детям, но Фиа уже давно поняла, что если хочешь добиться своего, то сделать это честным способом не всегда возможно.

– М-м-м, – протянула старуха и покачала головой, – не нравится мне все это, особенно этот человек.

– Он не обидит меня, – убежденно отозвалась Фиа. Гунна посмотрела на нее с тревогой:

– Мне казалось, что он не из тех, кто добивается своего силой.

– Ну, со мной его штучки не пройдут, – заявила Фиа, однако, пожалуй, мало утешила старую женщину. Но, по крайней мере, та перестала возражать. А когда Фиа защелкнула замок на саквояже и поставила его у двери, Гунна поцеловала ее в щеку и ушла, пообещав следить за домом. Фиа свободно вздохнула и проговорила вслух то, чего не стала говорить Гунне: – Его штучки не пройдут со мной, но я уверена, что добьюсь от него того, что надо мне.

Глава 11

На площади, где располагался городской дом Макфарленов, стояла тишина. Ранним утром улицы были еще пусты, но солнце уже пригревало спину лошади, стоящей неподалеку от дома. Чуть позднее появятся горничные и работники и начнут чистить и драить ступени, ведущие к парадным дверям. Еще позже побегут с поручениями слуги, но сейчас, в семь часов, все было тихо, и прислуга, выполняя свои дела, старалась не шуметь, чтобы не разбудить хозяев, которые улеглись спать совсем недавно.

Томас ловко перекинул свое мускулистое тело через каменную ограду и оказался в саду позади дома Макфарленов. Он быстро отыскал тропинку, ведущую через сад, и осмотрел заднюю стену дома. Три дня предварительной разведки сделали свое дело – он знал дом как свои пять пальцев. Окно в библиотеку было открыто. Он поднял голову. Окно наверху, в будуаре Фиа, тоже открыто. Плотные бархатные портьеры слегка колыхались от ветра.

Ему обязательно нужно удалить Фиа из города на то время, пока Джеймс не ушел в плавание. Томас продумал все очень тщательно. В конце улицы его ожидал закрытый экипаж с верным человеком. Карру и Джеймсу он оставил письма, в которых сообщал, что отплывает во Францию за товаром. Конечно, когда Томас вернется, Карр поймет, что он ничего не купил и не собирается жечь судно. Карр, безусловно, сразу же сообщит властям, кем является Томас на самом деле и что он незаконно находится в стране. Ему придется бежать и расстаться с мечтой, для осуществления которой он уже так много сделал. А мечта его заключалась в том, что он хотел вернуть себе замок Мейден-Блаш и возродить его из пепла, в котором оставил его Карр.

Однако Томас не сожалел о принятом решении. Он был многим обязан Джеймсу Бартону. И хотя сам был бы не в состоянии следить за восстановлением замка, он нашел бы время изредка возвращаться и проверять, как идут работы. И пусть ему не суждено испытать радость возвращения в родной дом, он все же был бы счастлив, сознавая, что его клан вернулся на исконные земли Макларенов.

Да, он не сожалел о своем решении, но от того, что он собирался сейчас сделать, ему становилось неприятно. Никогда в жизни он не обращался ни с одной женщиной плохо. А сейчас, через несколько минут, ему придется похитить женщину из родного дома и держать ее у себя против воли.

Томас подошел к окну библиотеки, глубоко вздохнул, уперся в подоконник и бесшумно прыгнул внутрь.

– Я бы сказал, что большинство друзей Фиа используют входную дверь, – раздался внезапно голос.

Томас замер. Говорящий, судя по говору, несомненно, был молодым шотландцем. Томас обернулся.

В кресле сидел молодой человек. Он был даже моложе Пипа. У него на коленях лежала раскрытая книга. Он рассматривал Томаса темными задумчивыми глазами. «Черт побери! Это еще кто такой?» – пронеслось в голове Томаса. Он попытался улыбнуться.

– Согласен, однако не думал встретить здесь кого-либо. А кто вы? – спросил Томас.

Юноша закрыл книгу.